В начале правления Мэри казалось, что она располагает к себе шотландцев. Многие протестанты были очарованы ее красотой и молодостью, закрывая глаза на католическую веру королевы.

Однако те протестанты, которые остались верны делу реформы, терроризировали ее на каждом шагу. Когда королева появлялась на публике, они встречали ее сжиганием образов священников. Дворяне-протестанты Эдинбурга издали указ, согласно которому все пьяницы, прелюбодеи, священники, монахи и монахини должны были покинуть город. Когда Мэри отмечала в одном из городов католический праздник, священников, которые были там, сильно избили и окровавленных стащили с хоров. Мэри смотрела на расправу, происходившую у нее на глазах, и кричала от беспомощности. Нокс также присутствовал там, пристально следя за каждым движением королевы и подвергая обструкции каждый случай нарушения ею Писания.

Сочувствующий Мэри дворянин-протестант писал советникам английской королевы о проблемах, которые Нокс создавал новой шотландской власти. Письмо звучало следующим образом: "Вы знаете о горячем духе господина Нокса, который не может быть обуздан, а также о том, что иногда он делает такие заявления, которые сложно переварить слабому желудку. Мне бы хотелось, чтобы он был с ней помягче, не пытаясь так горячо переубедить молодую принцессу".82

Противоречия вскоре достигли такой точки, что большинство дворян отказали членам протестантской церкви собираться, не получив согласия Мэри.

Нокс ничего не хотел слышать об этой несправедливости. Обрушив на знать свой гнев через яркие и резкие проповеди, он вскоре вынудил их отступить, оставив все, как было раньше, но с условием, что интересы Мэри также будут учтены.

"Книга дисциплины" Нокса в качестве закона была вынесена парламентом на рассмотрение. Далеко не всем пришелся по душе раздел, где указывалось, куда уходят деньги. Дворяне и члены королевской семьи хотели, чтобы излишки собранной десятины и церковного имущества отдавались им. И они этого добились.

Узнав об этом, Нокс воскликнул: "О, счастливые слуги дьявола и жалкие служители Иисуса Христа, если бы после этой жизни вас не ждал ни ад, ни рай!"83

Нокс, изрядно устав, вернулся к выполнению своих пасторских обязанностей в Эдинбурге. Из-за того, что он был единственным проповедником в городе, количество его слушателей было чрезвычайно велико. Нокс дважды выступал с проповедью в воскресенье и трижды — в течение недели. Остальное время он проповедовал в отдаленных уголках Шотландии и председательствовал на различных протестантских советах и встречах. Нокс продолжал писать письма своим друзьям, а также миссис Локк.

Зимой 1562 года, после получения известий о резне протес- тантов-гугенотов во Франции, Мэри устроила грандиозный бал, где танцевала до самого вечера. Нокс яростно набросился на легкомысленную королеву и ее двор, в очередной раз осудив ее попытки восстановить католицизм в качестве государственной религии Шотландии. В результате Нокс был вызван к королеве во второй раз.

Королева приняла Нокса в своей спальне. Вместе с ней было несколько фрейлин и дворян. Мэри спросила у Нокса, какое он имел право нападать в своих проповедях на королевские танцы, обвинив в том, что он ведет себя не так, как подобает служителю церкви.

Нокс ответил, что не возражает против танцев, но только до тех пор, пока они не вынуждают людей забывать о своих прямых обязанностях; те же, кто танцевал, радуясь несчастью, постигшему Божьих людей, будут пить в аду.84

Мэри ответила: "Когда ты услышишь обо мне что-нибудь, что тебе не понравится, приди и скажи мне это - я тебя выслушаю". Нокс ошеломил королеву своим упреком:

"Я призван, мадам, для несения общественного служения в церкви Божьей и поставлен на это место Богом для того, чтобы осуждать грехи и пороки каждого. Я не поставлен, чтобы ходить за каждым человеком и указывать ему на его проступки, ибо этот труд бесконечен. Когда Ваша Милость соизволит регулярно посещать публичные проповеди, я не сомневаюсь, вы в полной мере поймете все то, что мне нравится и что не нравится, как в Вашем Величестве, так и в других людях".

Говоря другими словами, Нокс дал понять Мэри, что в глазах Бога она является точно такой же, как и все остальные люди. Он проповедовал из-за кафедры библейские истины и позволял каждому человеку судить себя самого в соответствии с ними. Свое призвание и служение он считал выше ее королевского режима, о чем открыто и заявлял. Если бы Мэри захотела посетить богослужение в церкви Нокса, она, точно так же как и любой другой человек, услышала бы то, что перед Богом было праведно. Нокс, как гражданин Шотландии, вынужден был подчиняться королеве, однако, кроме этого, он являлся еще и духовным представителем Бога в этой стране.

Оскорбленная, Мэри резко оборвала реформатора: "Ты не всегда будешь на коне", - и повернулась к нему спиной. Нокс улыбнулся и оставил ее.85

Нокс понял, что Мэри никогда не посетит протестантское богослужение, но дело было не в этом. Его победа заключалась в том, что он с достоинством подтвердил свое призвание, даже столкнувшись с запугиванием и неуважением. До Нокса католические священники всегда относились к членам королевской семьи с особым почтением, угождая любой их прихоти и давая личные наставления.