Стоял 1533 год. Вернувшись в Париж, Кальвин обнаружил, что в городе царит напряженная атмосфера. Европа боролась с новой христианской верой, пробужденной работами Мартина Лютера.

Кальвин вернулся в Париж во многом потому, что его очень близкий друг, Николай Коп, был только что назначен главой Парижского университета. Кальвин во что бы то ни стало стремился успеть к тому моменту, когда Коп будет читать свое инаугурационное обращение к академическому сообществу. Кальвина посадили среди других друзей Копа и также отметили его академические достижения.

Первого ноября вся аудитория была заполнена представителями католического духовенства и лучшими студентами. Все пребывали в возбуждении, когда Коп поднялся по лестнице и занял место за кафедрой.

Своей целью инаугурационное обращение имело обозреть цели и насущные вопросы университета; каждый же преподаватель и студент должен был использовать сказанное в планировании своего видения образования на грядущий учебный год.

Коп начал свое выступление с провозглашения его темы: "Христианская философия". Услышав название темы, Кальвин, вероятно, вспомнил долгие ночи, проведенные вместе с Копом в обсуждении своего видения христианской веры. Возможно, он даже задержал дыхание, размышляя, будет ли использовать его друг эту платформу для выражения своих взглядов.

Кальвину не пришлось долго ждать. Коп выступал так, как будто вся аудитория была заполнена реформаторами.

Свое выступление Коп начал с представления христианской философии. Многие его мысли происходили из трудов, написанных на греческом языке, который католическая церковь считала еретическим. Некоторые из своих взглядов Коп взял напрямую из книг Мартина Лютера. Свое почтение к Лютеру он выразил следующими словами: "Закон управляет с помощью принуждения, давления и угроз, он не сулит ничего хорошего. Евангелие же управляет без угроз, без принуждения и учит о полнейшей благосклонности Бога к нам".10

Как если бы подобное заявление не было уже достаточным вызовом, брошенным католической церкви, Коп продолжил: "Верный сын служит своему отцу при жизни, а после его смерти получает наследство. В таком случае наследство может рассматриваться как награда за сыновнюю преданность, но ни в коем случае не как долг. Точно так же это относится и к нам, когда мы верой и правдой служим Богу, подчиняясь закону, как Его дети. Божьи благословения не являются наградой за нашу службу. Наоборот, они являются результатом нашего спасения, полученного по Его милости"."

Но Коп на этом не остановился и воздал хвалу всем, кто преследовался за свидетельство Божьей истины, призвав к прекращению теологических споров, которые "нагнетаются с помощью страха теми, кто может убить тело, но не может повредить душе".12 (Позже эти самые слова будут обращены уже против Кальвина, когда он будет обвинен в казни человека.)

Своим обращением Коп стремился открыть глаза студентам и преподавателям, чтобы те приняли протестантские идеи как новое учение, уже стучащееся в двери университета. Однако те так не считали. Наоборот, они посчитали Копа тайным лютеранином, своими взглядами представляющим угрозу для окружающих. Его речь эти люди интерпретировали как атаку на тех, кто подвергал протестантов преследованиям. Не приходится и говорить о том, что вскоре после своего выступления Николай Коп сбежал из Парижа.

Поскольку Кальвин являлся близким другом Копа, его имя стали ассоциировать с протестантами. Действительно, даже спустя продолжительное время после смерти Кальвина многие люди продолжали считать, что именно он написал вышеупомянутую речь! Среди личных бумаг Кальвина была обнаружена точная копия выступления Копа, написанная его собственной рукой.13 Если это на самом деле так, Кальвин, несомненно, принял протестантские представления о спасении несколькими годами ранее, чем это принято считать, хотя тогда он все еще продолжал оставаться католиком. Также считается, что в течение многих лет, проведенных Кальвином в уединении, он написал большое количество проповедей для других людей, а также речей, подобных той, с которой выступил Коп.

Вскоре после того как Коп покинул Париж, Кальвин пошел вслед за ним.

Зимой 1533-1534 годов Кальвин скрывался в небольшом городке Нерак. Для него это было время серьезной внутренней борьбы. Его разыскивало множество молодых протестантов, жаждущих обрести его знания и мудрость. Однако Кальвин считал себя лишь новичком в вере; и, кроме всего прочего, он по-прежнему был связан с католической церковью.

Внутренняя борьба Кальвина заставила его покинуть свое укрытие весной 1534 года. Он вернулся в Париж по одной- единственной причине: почерпнуть мудрость в общении с известным теологом Лефевром д'Этапле.

Кальвин слышал о Лефевре еще со времен своей учебы в Париже и дружил с некоторыми из его студентов. Он также знал, что этот очень уважаемый человек, бывший ранее католическим священником, стал теперь лидером французского движения Реформации. Лефевр самостоятельно исследовал Библию и пришел к выводу, что лишь она является авторитетным источником. Он придумал фразу "буквально-духовный", означающую, что толковать Писание может только Святой Дух.14