Я узнал очень, очень много о его применении — оказалось, что щит не только и не столько применяется для защиты от ударов противника, но это ещё и мощное оружие, которым можно покалечить и убить врага, особенно, если ты силён, как некий земной манагер. Варган даже опасался моих ударов щитом — я, если попадал, сносил его как картонного человечка с письменного стола, при этом нанося очень сильные ушибы и даже переломы. Конечно, как и всякий Хранитель, он быстро восстанавливался, однако удовольствия ему это не доставляло — с полчаса после этого он скрипел зубами от боли, а после, на него нападал страшный аппетит — телу нужно было брать откуда-то ресурсы для восстановления, вот оно и тратило на это свою плоть и кровь, а их нужно было восстанавливать.

Так прошло полтора года. Я вжился в лесное племя акомов настолько, что уже иногда с усмешкой подумывал — не пора ли и мне обзавестись тыквочкой на передке?

Некоторые женщины в племени уже обзавелись беленькими крепышами — эти дети считались детьми тех мужей, за которыми женщины состояли, мои подружки так и не беременели — меня это немного удивляло, но потом мне было разъяснено, что они, как бы, и не просто женщины для моего ублажения, но и воины-телохранительницы, хранительницы моего тела, а посему, на службе, не моги растить пузо. Средств для предохранения было достаточно — от вмешательства Хранителей-шаманов, до лекарственных средств из неисчерпаемой природной аптеки — джунглей.

Мои успехи в духовном совершенствовании оставляли желать лучшего — хотя в воинских тренировках я уже и достиг, если считать по земным меркам — по крайней мере, первого дана, то в развитии духовных способностей Хранителя я так и оставался тупым, как пробка, хотя честно, каждый день, пытался погружаться в транс и расти духовно.

День «Х» наступил неожиданно, и когда я его не ожидал: как-то выходным днём, когда я лежал на травке возле водопада возле своих подруг, усиленно покувыркавшись с ними и поплескавшись с криками и визгом в прохладной воде, я закрыл глаза и попытался в очередной, стопицотый раз погрузиться в транс, ну, чисто по привычке.

Тело всё гудело, усталое, в приятной истоме от любовных игр и купания с беготнёй, и все мои мысли куда-то ушли, поглощённые полученным удовольствием и усталостью. На мозг накатила какая-то чёрная волна, затопившая его до самого предела, не оставившая места для каких-то обыденных мыслей — я будто провалился в чёрный колодец, через который не было видно звёзд, кроме одной — она сияла в вышине, испуская ровный жемчужный свет. Я потянулся к ней всей душой, и вдруг, звезда мне ответила потоком приязни, тепла и любви. Она не говорила мне ничего, но чувства, которые шли от неё не оставляли никакого другого понимания — звезда любила меня. Каким-то образом я понял — я соединился со своим Семенем, и от него ко мне протянулась нить понимания.

Забавно, что для этого пришлось лишь два часа кувыркаться на травке со своими подругами, да накупаться до посинения в водопаде. Конечно, всё не так просто — видимо настало время, когда наша связь с Семенем окрепла, наладилась, тело срослось с ним и приняло, как часть себя, но факт есть факт — случилось это единение именно так.

От неожиданности происшедшего я вскрикнул, сел, открыв глаза и моргая на солнце долго не мог прийти в себя от ошеломления — свершилось! Наконец-то я настоящий Хранитель, умеющий использовать свои свойства! (Конечно, это преувеличение — ничего я ещё использовать не умел, это был только первый шаг в длинном пути обучении умениям Хранителя. Но всё-таки — это был прорыв).

Девушки, лежащие рядом на травке в соблазнительных позах, тоже открыли глаза и недоумённо спросили меня:

— Ты чего? Что с тобой случилось? Не перегрелся на солнце?

— Нет, всё нормально. Кое-что приснилось — хорошее. Не пойти ли нам домой? Что-то я проголодался!

Девушки с готовностью вскочили, за секунду натянули повязки, и мы гуськом зашагали по тропе к деревне.

Время было уже далеко за полдень, мы не ели с утра, да ещё и много раз занимались сексом, так что в животе бурчало изрядно и сейчас я легко бы проглотил здоровенный кусок мяса, да закусил бы парой сытных фруктов.

Тропинка шла через лес, разрезая его как ножом на ровные половинки — растительность возле моего любимого водопада была не очень густой и лес просматривался метров на сто вперёд. Конечно, за время своей жизни здесь я уже присмотрелся к красотам этого мира, но всё равно у меня захватило дух — я немного отстал от девушек, они ушли вперёд метров на двадцать, и как же красиво смотрелись они на фоне разноцветных грибов, растений, летающих бабочек и радужных жуков!

Васона приостановилась, оглянувшись на меня, махнула рукой, при этом её крепкая небольшая грудь поднялась и вызвала у меня такой приток гормонов, что аж кровь ударила в голову. Недаром, на Машруме, как сказал Варган, девушки акомов на всех континентах славились красотой — сейчас я верил ему, а тогда подумал, чего греха таить, что высокие обитатели этой планеты ценят девушек акомов за то, что они такие маленькие в сравнении с ними и выглядят как их подростки, этакие Лолиты. (Я подозревал рабовладельцев во всех возможных грехах, и уж, без сомнения, в педофилии, кстати — не зря).

На плечо Васоне села огромная радужная бабочка — размах её крыльев был не менее сорока сантиметров — монстр какой-то, а не бабочка! — та осторожно и медленно смахнула её, замелькавшую между стволов высоченных деревьев, и улыбнулась мне светлой улыбкой. Мне было хорошо... В голову пришло — пусть это обучение длится ещё лет...хммм..сто? или двести? Меня всё устраивает!

Увы, всё хорошее не вечно. Почему всегда, когда наступает наивысший пик хорошего, всегда в макушку клюёт жареный петух? Не знаю, как у других, но у меня всегда так. Ну, нет в мире совершенства...