– Великий Юпитер, – простонал подошедший ланиста, хватаясь за голову. – Принцепс скормит меня первому попавшемуся льву. Боги отняли у меня разум, когда я влез в это дело. Фламм, если они меня опозорят, заколи меня сам, пока Цезарь не велит убить меня более жестоким способом.

– Может, я вас сразу проткну? Чего ждать-то? – осклабился старший тренер, обладавший примитивным чувством юмора.

– Цыц, шутник, а то я сам тебя прирежу! – вконец расстроился Федрина, пытаясь со своего места разглядеть, что творится в императорской ложе.

В это время жонглерка закончила представление и, собрав брошенные на арену деньги, которые ей щедро швыряли зрители, пробежала мимо, а глашатай объявил бой венатрисс «Звериной школы» с британскими волкодавами.

Римский оркестр, состоящий из труб, рожков, гобоев и водяного органа, завыл что-то невразумительное, и ланиста, оторвавшись от своих причитаний, вдруг рванулся к девушкам, стоящим в начале строя:

– Луция, Ахилла, Свами, Германика, Видана… – оказалось, что он даже помнит их имена! – выступите достойно – своими руками на волю отпущу! Только не опозорьте старика!

Но охотницы даже не повернули голов, сосредоточившись на предстоящем поединке. Перед ними встали слуги, несущие их венабулы и длинные кинжалы, и ланиста удрученно махнул рукой:

– Идите, дуры!

Распорядитель игр возглавил шествие, и девушки, делая полукруг, направились к императорской ложе.

Венатрисс приветствовал дикий рев разгоряченных людей и труб, который не шел ни в какое сравнение с тем, что творилось при открытии. Сначала зрители слились в их глазах в огромное пестрое пятно, но вскоре, идя за спиной Германики, Луция смогла рассмотреть ложи знати и галерку для черни, обживая таким образом пространство арены.

Вот и роскошная ложа с принцепсом в пурпурной тоге, восседавшим в кресле из слоновой кости, вокруг которого устроилась компания его приближенных. В глазах рябило от роскошных одежд, золота и дамских украшений.

Идущие на смерть выстроились в шеренгу, приветствуя императора. Тит махнул рукой оруженосцам, показывая, что хочет рассмотреть оружие венатрисс, и слуга бросился к нему, держа в руках копье и кинжал.

Тит взвесил на руке венабул, прикидывая расстояние, на котором он смог бы держать псов.

– Боюсь, Каризиан, что твоей красавице сегодня не повезет.

– А это мы еще посмотрим! – пробормотал бедный влюбленный, неотрывно следя за одетой в бирюзовую тунику девушкой.

Как и у остальных венатрисс, края одежды Луции были обшиты бахромой, на спине – эмблема школы, от плеч до подола – вышитый узор из геометрических фигур. На правую руку девушки был надет стеганый наручь – маника, на босых ногах – стеганые же прокладки, поверх которых красовались богато декорированные чеканкой металлические поножи до колен. Федрина с Гнеем Рутилием долго спорили, предоставить девушкам подобное послабление, нарушавшее регламент, но потом решили, что хоть эти накладки и портят фигуру, но будет еще хуже, если венатриссам сразу отгрызут ноги.

Цезарь отдал венабул склонившемуся в поклоне слуге, и тот вернулся на арену.

Прозвучал приказ распорядителя раздать оружие, и полтора десятка девичьих рук потянулись за копьями и кинжалами. Ахилла привычно стиснула теплое древко венабула.

– Ну что, подруги, покажем этим уродам, что нас не так-то легко слопать?

– Запросто! – ухмыльнулась Луция, поправляя поножи. – Прикончим псов и устроим оргию. Кстати, я бы не отказалась пригласить на нее Каризиана! Харон еще устанет нас ждать…

Они прошли ближе к тому месту, откуда должны были выскочить разозленные бестиариями гигантские псы, и встали спина к спине, ощерившись в разные стороны остриями копий. Слуги и распорядитель торопливо покинули арену. Девушки чувствовали, как у них в груди бухает сердце, подкатываясь к горлу.

Взревели трубы, давая сигнал невидимым рабочим сцены.

– Мама, что это? – выдохнула Корнелия, глядя широко открытыми глазами на раскрывшиеся ворота, откуда с жутким воем стали выбегать… Нет, это были не собаки. Таких псов не бывает в природе. К ним мчались огромные зверюги, которые могли привидеться только в ночном кошмаре.

– Семнадцать. По одному на каждую, – прошептала Свами, вставая в стойку, – и три тем, кто останется в живых.

– Это британские волкодавы, – только и успела пробормотать дрогнувшим голосом всезнающая Луция, потому что очухавшиеся на свету голодные гиганты, которых только что били и дразнили бестиарии, с жутким рычанием бросились на дрожащих женщин. Глаза их горели бешенством, из раскрытых пастей текла слюна.

Напряженно следивший за развитием событий Федрина схватился за голову и застонал от досады, потому что стоявшая позади пара девушек при виде псов кинулась бежать в разные стороны, побросав оружие. Их примеру последовала еще одна трусиха из третьей четверки, да еще две, из той же команды, стояли столбом, покорно ожидая смерти, вместо того чтобы приготовиться к обороне. Издали было видно, что их предводительница что-то кричит, но она уже ничего не могла поделать и была обречена на растерзание своими сдавшимися подругами.