–Здрасте.

–Как дела? – удивившись магическому действию, оказываемому на меня, экспериментировал Лёня.

–Спасибо, хорошо.

Признаться, я думала, что этими общими фразами наша беседа и ограничится, но Устинович-средний пошёл дальше.

–Давай сегодня сходим куда-нибудь, – неожиданно предложил Леонид.

–Куда? – дрогнувшим голосом спросила я.

–Куда угодно. Да хоть в кино, – откликнулся он.

–Давай сходим, – не веря своему счастью, выдохнула я.

–Значит, договорились. Едем прямо с работы, ужинаем в пиццерии на Покровке, а потом в «Новороссийск». Я проезжал сегодня мимо афиши, там идёт отечественный детектив. Кира Ивановна, вы помололи кофе?

Не зная что и подумать, я встала со стула и, как сомнамбула, двинулась к своему столу. До самого вечера я рисовала в блокноте танцующих эльфов и ждала, когда же закончится бесконечный рабочий день. За десять минут до его окончания приехал Борис. Сделав таинственное лицо, кудрявый друг отозвал меня в кухню и поставил на стол небольшой предмет, завёрнутый в отпечатанную на принтере бумажку. Я схватила свёрток и нетерпеливо принялась его разворачивать.

–Эй, эй, обёртку не порви, она представляет огромную ценность! – останавливал меня Борис, но я не слушала. Сорвав слой бумаги, я радостно уставилась на чудо, оказавшееся на моей ладони.

–Откуда у тебя Лулу? – только и смогла проговорить я, гладя мизинцем фигурку янтарного шпица.

–В Рязань за ней ездил, – похвастался Борис, и я поняла, что про предстоящий развод родителей он ничего не знает. – Должно же и у тебя, Агата, быть хоть сто граммов счастья.

Я сжала в ладони гладкую тёплую собачку и поднесла к губам.

–А меня поцеловать? – обиделся Борис.

Я как раз чмокала приятеля в щёку, когда на кухню заглянул Леонид.

–Ну что, ты готова? – глядя мимо Джуниора, окликнул меня Устинович-средний.

Лицо Бориса приняло растерянное выражение, и он угрюмо произнёс:

–Вы куда-то собрались? А я хотел позвать Агату на каток…

–Ты опоздал, братишка, – беспечно отозвался Леонид.

–Да, но я хотел… – перебил его Борис, но старший брат напористо продолжал: – Мало ли что ты хотел! Каждый устраивает жизнь как может, не считаясь с желаниями других. Отец разводится с матерью и женится на Маше, мы с Агатой идём в кино.

–Что ты сказал? – побледнел Боря. – Отец разводится с мамой?

–Ну да, конечно, ты, как всегда, ничего не знаешь, – усмехнулся Леонид. – Ты же считаешь ниже своего достоинства заглядывать по утрам в контору. А напрасно, у нас тут происходит много интересного. Папа вернулся из командировки и прилюдно попросил руки Ветровой.

–Мама знает? – чуть слышно обронил приятель.

–Пока нет. Вот ты ей и расскажешь. Ты всё равно сейчас домой?

–Я не смогу, – растерялся Боря. – Мама с ума сойдёт.

–Ладно, с этим мы как-нибудь разберёмся. Можно тебя на пару слов?

Борис продолжал стоять с отсутствующим видом, мне показалось, что он вообще не слышит брата. Острое чувство жалости сжало сердце, я подошла к кудрявому другу, обняла массивные плечи и прижалась головой к его похожей на бочку груди.

–Джуниор, ты идёшь? – напомнил о себе Леонид.

Боря тряхнул головой, скидывая оцепенение, отстранился от меня, и братья вышли за дверь. Прижав ладони к щекам, я усилием воли отогнала воспоминания о скорбных глазах Бориса и стала ждать возвращения своего героя. Теперь, когда мечты обретали реальные очертания, я уже не знала, хочу этих отношений или нет. Было немного страшно, словно я собираюсь войти в горный поток и не знаю, собьёт меня с ног течением и размолотит о камни, или подхватит и понесёт к волшебным берегам.

–Агата, ты готова? – прокричал из приёмной Леонид, и я, подхватив сумку, побежала на зов.

Когда я проходила мимо стола Ветровой, она саркастически хмыкнула и дёрнула плечом. Борис уткнулся в бумаги и даже не поднял голову, чтобы попрощаться.

Вечерняя Москва переливалась огнями, гудели машины, и манили увеселительные заведения. Пиццерия на Покровке, где я никогда не была, но куда всегда мечтала зайти, оказалась выдержана в средиземноморском стиле. Мне сразу же понравился маленький уютный зал и вкуснейшая брускетта с домашним итальянским вином. Леонид ел с аппетитом, отдавая должное и пицце, и вину, хотя был за рулём. Я намекала, что можно взять такси, но мой кавалер отверг эту идею.

–Не хватало, чтобы наш разговор услышал посторонний, – недовольно сказал он, подливая в свой бокал из хрустального графина.

Заинтригованная, я ждала, когда же моя любовь заговорит о чём-то таком, что не предназначено для посторонних ушей, но монолог отвергнутого коллеги вертелся в основном вокруг вероломства Маши Ветровой.

–Машка ещё пожалеет, – говорил Леонид, с аппетитом налегая на салат из морепродуктов. – Конечно, у отца имеется коттедж на Новой Риге и обширные связи в сфере юриспруденции, но и у меня со временем всё это будет. А вот с интимной стороной жизни у Машеньки возникнут большие проблемы. Папа вожделеет каждую проходящую мимо даму. Мать с этим смирилась и дала отцу полную свободу, но я очень сомневаюсь, что Машку такая ситуация устроит.