– Разобрались уже, вижу, – отрезал отец Григорий. – Гибнут дети, а вы цинично смеётесь на всю страну. А сейчас у вас безобразная драка. И есть жертвы. Кто будет отвечать за преступление против них? Опять не вы?

– Ну, Григорий Сергеевич! – упрекнула Алла Викторовна. – Это уже смешно! Какие преступления? О чём вы говорите? Идите себе в свою церковь, не мешайте профессионалам работать.

– А вы знаете, как сейчас назвали интернат? – поинтересовался отец Григорий.

– Ну, как? – пожала плечами Крисевич.

– Концлагерем.

На белых щеках белобрысой Аллы Викторовны мгновенно вспыхнули красные пятна.

– Кто это сказал?! – проскрежетала она.

– Думаете, это важно? – удивился отец Григорий.

– Конечно, важно! Что это за клевета?! Ложь будет наказана по справедливости!

– А мне кажется, это реальное в'uдение детьми ситуации в интернате, – парировал отец Григорий. – И наказывать тут не за что.

Наконец, в разговор вступил зам. Наступая на священника, вынуждая его отходить к лестнице, Георгий Николаевич раздражённо говорил:

– А нам кажется, Григорий Сергеевич, что ситуация в интернате – не вашего ума дело. Вы здесь наёмник на единственный предмет, и давайте ваше участие в жизни интерната тем и ограничится. Иначе мне придётся писать на вас жалобу на имя правящего архиерея. Так, вроде бы, именуется ваше начальство?

– Так, – подтвердил отец Григорий. – И адрес могу написать, куда жалобу направить.

– Очень хорошо, – ядовито прошипела Алла Викторовна. – А теперь попрошу вас оставить наш интернат в покое. Я буду ходатайствовать, чтобы вас отсюда убрали.

– Не ко двору пришёлся?

– Вот именно! – воскликнула Крисевич торжествующе. – Все воспитатели и педагоги изо всех сил делают своё дело. Думаете, это просто – воспитывать разгильдяев, учить идиотов, круглосуточно надзирать над хулиганами, которые лишены нормальных родителей?

Отец Григорий помолчал, разглядывая Крисевич и Пугинского, будто они злостные, не ведомые микробиологии, бактерии под микроскопом.

– Это вы лишаете их нормальных родителей, нормального воспитания. Ваша ювенальная юстиция уничтожает в России семью. Костьми лягу, буду против вас и вам подобных бороться, – спокойно сказал отец Григорий.

– Ой, да что вы говорите! – усмехнулась Крисевич. – Забоялись мы вас, как же! Идите вон в свою церковь, к Богу вашему, и там командуйте!

– У Бога не я командую, Алла Викторовна, а Сам Бог. И не командует, а милует нас и любит любовью, которую нам никогда не испытать, потому что слабые мы и грешные.

– Это вы, Григорий Сергеевич, должно быть, слабый и грешный, – съязвила Алла Викторовна. – А я сильная и никаких грехов не совершала. На себя лучше смотрите попристальней.

– Обязательно посмотрю, – без тени издёвки ответил отец Григорий. – И попристальней. Обязательно.

– Прощайте, – сказал Георгий Николаевич. – Очень надеюсь, что мы с вами никогда не встретимся. Особенно здесь, в интернате. Нам, кстати говоря, не понравился ваш стиль преподавания. Связываете любое историческое событие с Богом! Смешно, вы же, вроде бы, образованный человек! Или у вас, христиан, идеологическая пропаганда на первом месте?

– На первом, на первом. Как в любой стране, при любом экономическом строе, при любого вероисповедания государстве. До свидания.

Небесный, по-военному печатая шаг, ушёл.

Крисевич и Пугинский вздохнули спокойно.

– Думаешь, он нас побеспокоит? – задумчиво спросила Алла Викторовна.

– Он, похоже, в армии служил, – так же задумчиво ответил Георгий Николаевич. – А я их натуру знаю: упрутся рогом – не перешибёшь. Надо найти рычаги воздействия. «Единую Россию» подключить… Она, хоть внешне и солидарна с православными, на самом деле любит им палки в колёса вставлять.

– Это хорошо, – удовлетворённо произнесла Крисевич. – Он на нас попрёт, а мы – р-раз! И обухом по его долбанной башке!

Переговариваясь, они вернулись в кабинет директрисы выстраивать планы и звонить по инстанциям. Душкова к ним присоединилась и добавила пару идей борьбы с ненавистным попом и с ещё более ненавистным Богом. Про детей Люция Куртовна, играя ямочками, придумала:

– Свидетели и непокорные экземпляры нам не нужны. Вы согласны?

– Согласны, конечно. Но как от них избавиться? Домой не вернёшь, – кисло проговорила Крисевич. – Нам за каждого ребёнка такие деньги отваливают!

Она спохватилась и захлопнула рот, искоса глянув на своего зама.