И Тимур-Тимофей поглядел в дожде смертном на Николая-Герострата творца адовой солнечной Бомбы ННН…

И вся его гимнастерка и галифе с генеральскими лампасами и хромовые сапоги были в смоляной жирной нефти и дождь не мог смыть нефть эту и лишь скользил по ней тунно щедро тщетно и Николай Герострат был похож на дьявола кромешного.

И он был адов дьявол.

Но и дьявол уповал надеялся!..

Божий бедный заблудший человече как все на земле этой…

И под землёй…

И Тимуру-Тимофею стало жаль его в этих несметных мокрых хищных травах косматых гривастых змеиных…

И тут поэт вспомнил притчу о Ходже Насреддине, которую сотворил придумал он некогда в бухарской чахлой блошиной придорожной чайхане…

…Ходжа Насреддин стал старым. И стал часто болеть. То голова болит, то зубы, то сердце, то живот, то кости ноют страждут по ночам…

Скелет болит… Старость — это когда ты понимаешь — из чего ты составлен!.. Айя!..

И тогда Ходжа Насреддин надел новый халат и пал на колени в поле и обратился к всемогущему Аллаху:

— О Аллах! зачем ты так сложно сотворил человека? Зачем столько органов и костей человеку? нельзя ли было попроще составить человека?..

Тут проезжал ученый муж мулла на осле и услышал мольбу Ходжи Насреддина. И он сказал:

— О Ходжа Насреддин! Я тоже часто думаю — зачем столько частей костей органов человеку?…

Нельзя ли было составить его проще?..

Ну, скажем, из двух частей: головы и фаллоса?.. А?..

Тогда Ходжа Насреддин поглядел на него, встал с земли и сказал:

— Ты прав, о ученый мулла! Но зачем тебе к такому фаллосу еще и голова? А?..

И Тимур-Тимофей вспомнил притчу свою и поглядел в дожде на сирого сутулого жалобного ученого мужа Николая-Герострата и улыбнулся ему и возлюбил его и пошел с ним…

И они шли в дожде и огонь зыбкий трепетный шел впереди них..

И привел их в дубовую золотистую рощу, о которой мечтал грезил поэт в диком глиняном текучем топком гибельном поле поле поле…

И в роще ливень был тише и глуше…

И там Тимур-Тимофей и Николай-Герострат увидели черный осмяглый дуб, под которым некогда два беспутных пианицы убили и зарыли Поэта, сотворившего поэму-молитву о Пришествии Иисуса Христа на Русь безбожную.

И там все еще стоял самодельный намогильный крест и на нем жили вырезанные ножами слова: «Есть Бог на Руси. Есть честь на Руси. Есть поэт на Руси»…

Да…

…О Господи! но у какого дуба зарыты захоронены они?..

Господь укажи!..

А ведь у человека одна жизнь, и много смертей…

И поэт тонул в реке, и убивали пулями его, и резали ножами его, и зарывали в землю…

А вот он бредёт живой в травах?..

О Боже… Живой ли?..

А Русь тысячу раз убивали — а Она живая!..

Воистину живая и вечная!..

Да!..

…И там под дубом тлел худой мутный неохотный костер из сырых дубовых ветвей…

И у костра на палой золотой листве сидели Крестители Родители Творители Радетели Руси, Гости дальные древлие святые живые вечноживые, пришедшие на Её Праздник Тысячелетия Крещения.

И там были Володимер Первокреститель…

И святой Авва Иоанн Лествичник…

И Святой Афанасий Афонский…

И блаженный целитель Руси Святой Пантелеймон…

И Авва Иоанн Кукузель покровитель мускусных коз…

И Первоапостол Руси сопутник состранник Иисуса Христа Андрей Первозванный…

И Николай Чудотворец Мир-Ликийский с тремя тщетными узельцами сиротского злата…

И жена покровительница тучных стад а ныне сирота Параскева-Пятница…

И Архангел Михаил воин русской неутоленной печали…

…О Русь! гляди — пришли твои кроткие Гости долгожданные, а где ты Хозяюшка? как встретишь? как угостишь накормишь напитаешь напоишь?..

Как уложишь на святой ночлег на пуховых вологодских подушках перинах одеялах?..

Какие веселые ситцевые герани на подоконниках поставишь, Мати?..

О Русь! где Ты? чего не встречаешь? где Твои домы? приюты? храмы?..

Где Ты вольная светлая Хозяюшка в девичьем кумачнике тереме келье крепости ограде сарафане?..