зуют мясники для разделки туши. Тау пилил

им место, где странная, искаженная рука бы

ла присоединена к его телу. Кровь текла ре

кой, но чужак мало продвинулся в отсечении

чужеродной конечности. Лезвие было слиш

ком тупым, слишком широким и плохо под

ходило для поставленной задачи.

Ксенос взглянул на них, словно заметил

Астартес впервые.

— Голос, гуе’ла, — хныкал он, — я все еще

слышу его. Он не умолкает.

— Где несущий боль? — он встретился с

водянистым взглядом чужака. — Где Фабий

Байл?

— Везде вокруг вас! — в ответ выкрикнул

он. — Его ложь, его работы, все здесь. Все

здесь!

Тау показал ему раздутую, мускулистую

руку, конечность слабо трепыхалась, будто бы

пытаясь сбежать.

— Он врал, когда обещал нам. И посмотри, что он натворил!

Пронзительный, задыхающийся от эмоций

голос существа становился громче.

— Все ведь безумно, так? Это правда, но все

остальное — ложь! Ложь!

Он качнулся вперед и, смаргивая слезы, воткнул худой палец в грудь Рафену.

— Ты врал точно так же, как врал он!

Рафен покачал головой, в его мыслях по

явилась мрачная безысходность.

— Я не врал тебе, ксенос, — сказал он, — я

говорил, что прекращу твои мучения. Так и

будет.

Стремительным движением сержант до

стал свой боевой нож и вонзил в грудь чужака.

Сердце тау, как он помнил по тренировкам, находилось в середине грудины, ниже плот

ной, костяной пластины в центре реберного

каркаса. Лезвие фрактальной заточки с легко

стью скользнуло через плоть Ла’Нона и вос

противилось, когда воткнулось в кость. Рафен

надавил, и оружие вошло по самую рукоять

так, что кончик ножа появился из спины чу

жака. Разрез был точным и быстрым, он раз

делил сердце надвое. Ла’Нон умер тихо и Ра

фен позволил телу соскользнуть с ножа.

Туркио наблюдал, как он очистил свое ору

жие.

— Я не знал, что они могут плакать, — за

метил он. Кейн жестом окинул комнату и от

ветил вместо Рафена.

— Оглянись, брат. Любое существо запла

чет, пережив столько сотворенного ужаса…

Он не успел закончить, как Пулуо, охраня

ющий дверь, издал внезапный вскрик и под

нял пушку для стрельбы.

— Движение!

Рафен поднял оружие, когда в комнату из

дальней стороны прошаркали чьи-то очерта

ния. В тенях стояла громадная гуманоидная

фигура шириной и высотой с космодесантни

ка, широкие и массивные плечи, остриженная

голова в обрамлении длинных, светлых волос

и поднятые руки. Руки, отличные и умелые, которые могли сотворить весь этот ужас.

— Фабий!

Силуэт в профиль являл собой человека, которого Рафен преследовал с самых нижних

уровней цитадели Виталис на Ваале, предате

ля и ренегата. Все космодесантники в комна

те одновременно открыли огонь, и вспыхива

ющий шторм болтов вонзился в фигуру, раз

рывая ее на части острым, как бритва, урага

ном.

Рафен кинулся вперед еще до того, как тело

ударилось о пол, и по его венам текла обжига

юще холодная месть.

Быстро и бесшумно, грозовые раскаты вос

торга исчезли. Фонарь Кейна высветил лицо

фигуры, все еще различимое, несмотря на по

падание болта, которое отгрызло от черепа

кусок размером с кулак. Лицо было серым и

бледным, с прорезью в центре, где у человека

находился бы нос. Выступающее глаза были

огромными и влажными.

Это был тау, после сборки, но чудовищно

раздутый, набравший мышечную массу бла

годаря полным венам генеративных составов

и мышечным трансплантатам. Ксенос, сотво

ренный подражать массивным Адептус

Астартес. Возможно, оставленный здесь, что

бы сыграть такую шутку с любым, кто бы ни

искал извращенного Прародителя.

Что-то выпало из дергающихся пальцев

уродца и пропорхало к влажному полу. Кусо

чек бумаги. Рафен встал на колени, чтобы