— когда вы зададите себе вопрос. Кто я такой?

Вы будете спрашивать себя, откуда вы при

шли, вы будете обдумывать это и искать от

вет.

На грубоватом лице Корбуло появилась

улыбка.

— И тогда вы вспомните то, что я собира

юсь вам сказать, и больше не будете думать

об этом.

Сангвинарный жрец сделал паузу в тени

великой статуи в центре внутреннего двори

ка, чьи крылатые очертания высоко возвыша

лись над ним. Он распростер руки, обхваты

вая их всех единым жестом.

— Место, где вы родились. Племена, в ко

торых вы взращивали свою храбрость. Миры, которые вы звали своим домом. Вожаки, ко

торым вы когда-то присягнули…

Он смотрел на такие разные лица и видел

полное внимание, в некоторых возможно ка

кой-то странный намек на предвкушение и

благоговейный страх.

— Все это делало вас теми, кто вы есть. Но

сейчас вы переступили через них. Каждого из

вас проверяли на прочность и выявляли силь

нейших. Вы дрались на испытаниях и вас оце

нивали. Великий дар теперь ваш. Вы заслужи

ли право жить и умереть не как простое чело

веческое существо, но как Адептус Астартес.

Сынами Сангвиния. Кровавыми Ангелами.

Он кивнул сам себе.

— Вот это единственный ответ, который

когда-либо вам понадобится. И наверняка вы

верите, что многие вам завидуют. Многие, которые питают надежды и почитают вас. Но

найдется еще больше, на миллиарды больше

тех, кто ненавидят вас за то, кем вы станете.

И каждый день, пока вы все еще дышите, уже

является победой против них.

Корбуло потянулся внутрь робы, его паль

цы сомкнулись на сумке из кроваво-красного

вельвета, обшитой золотыми и платиновыми

нитями, украшенной редкими драгоценными

камнями с сотен покоренных миров.

— Вы и есть победа, сотканная из плоти, костей и крови. Вы цари войны и боевые лор

ды для всех, кто смотрит. Вы единым строем

шагаете по звездам с целью сражаться за

честь человечества, за славу Святой Терры и в

почитание Бога-Императора и Примарха Сан

гвиния.

Из под робы он достал реликвию, которая

была его единственной заботой, столь чистей

шую, освященную и безупречную, какой не

мог быть ни один артефакт.

Он развернул ее в руках, услышав коллек

тивный вздох стоящих перед ним воинов. Она

была безупречной и совершенной, без каких-

либо намеков на великое святотатство, кото

рые было совершено с ней месяцы тому назад.

Корбуло запретил себе раздумывать над этим

чернейшим моментом, высоко поднял Алый

Грааль и позволил кроваво-красному солнцу

окрасить его своим светом. Тот же самый ста

рый, кружащий голову восторг, то же самое

незамутненное ощущение силы омыло его

при виде реликвии, Астартес в робах как один

рухнули на колени.

— Во имя Его, братья, — сказал жрец.

Они эхом проревели эти слова, вознесшие

ся к небесам.

— ВО ИМЯ Его, — прошептал Данте, произ

нося литанию вместе с ними. Его руки покои

лись на балюстраде каменного балкона, глад

кий черный базальт был отполирован прикос

новением его пальцев за те бесчисленные ра

зы, когда он стоял там и смотрел вниз на вои

нов своего Ордена. Его острые, ястребиные

глаза изучали лица воинов далеко внизу, те

перь уже каждого из полноправных боевых

братьев, а не новичков. Он прошептал слова

Корбуло, размышляя после о происхождении

этих новых Кровавых Ангелов. Большинство

было взято из десятины двух пустынных лун

Ваала, но существенную долю составляли

представители из орденов-преемников, кото

рые были избраны, дабы укомплектовать чис

ленный состав Ордена. Сколько из них были

набраны Энкарминовыми Ангелами, Расчле

нителями, Кровавым Легионом или любым

другим из десятка братских Орденов? Он от

кинул этот вопрос. Корбуло был прав. Кто они