Он дрожал, вспоминая, как по внутренним

мониторам наблюдал за космодесантниками.

Видел, как Кровавые Ангелы и Расчленители

с безумной отрешенностью сражались с лик

торами. Беслиан всегда подозревал, что все

космические десантники на каком-то уровне

были психопатами. Он не видел никаких воз

можностей отговорить их. Он глубоко вздох

нул. Вот куда привела его трусость, к этому

безумию, где все вокруг угрожало убить его.

Под одеждой адепт сжался, потянулся внутрь

в слабом жесте самозащиты. Все, на что он

мог надеяться — пережить это. Прожить еще

один день и, возможно, если Омниссия поже

лает поделиться с ним частью Своего сияния, его не забудут.

— Предатель.

Беслиан оторвался от своих размышлений

при звуках этого слова. Он оглянулся в поис

ках источника звука.

— Кто это сказал?

Троица сервиторов продолжала игнориро

вать его. Он подошел к ближайшему из них, бывшему мужчине, а теперь инженерному

илоту третьего класса. Кратким, еле слыши

мым шепотом, тот бормотал допустимые

проценты ускорения. Беслиан нахмурился.

Возможно, это было плодом его мечтательно

сти. Его звуковые обрабатывающие центры, должно быть, ошиблись…

— Предатель.

В этот раз это был женский голос, и в этом

он был уверен. Беслиан, запинаясь, подобрал

ся к рабу-машине, построенному на основе

женщины, который был наблюдателем реак

тора, бормотал про себя показатели темпера

туры жидкости и пересказывал строфы лита

нии ядра. В этот раз он обратился к нему с

правильными вопросительными кодами.

— Это ты говорил? — потребовал он ответа.

— Ответ отрицательный, логик, — пришел

беглый отклик.

Он разворачивался, когда снова услышал.

— Ты — предатель. Беслиан.

Адепт схватил сервитора и потряс его.

— Что ты сказал? — заорал он. — Кто тебе

приказал говорить такое? Отвечай!

— Предатель. Предатель.

Он снова услышал эхо этого слова, но на

сей раз сразу от всех трех рабов-машин одно

временно. Он отпустил женщину и отшатнул

ся. Три илота начали дергаться и зашлись в

спазме. Беслиан видел подобные сбои ранее, очень часто в конце жизненного цикла серви

торов, когда их ментальные функции невос

становимо разрушались, и их нужно было от

ключить — но это было что-то иное. На губах

илотов выступили капли слюны.

— Предатель, — хором произнесли они, —

предатель. Предатель!

Слабое и неживое выражение гнева иден

тично отобразилось на всех трех лицах. Трой

ной голос углублялся и делался плотным, принимая знакомый тон и ритм.

— Ты ненавистный слабак-предатель, Бе

слиан! Вот как ты отплатил мне?

— Маттхан? — он задохнулся от шока, узнав

голос. Именно в этот момент адепт осознал, что испытываемый им до сих пор страх вовсе

не был таким уж глубоким, даже совсем не

глубоким. То, что обрушилось на него, было

намного, намного хуже. Адепт завизжал.

Все как один, три сервитора потянулись в

карман своих рабочих фартуков и достали по

одному инструменту — священный гаечный

ключ, лезвие-резак, стилус для заметок — по

сле чего начали бить логика Гоела Беслиана.

Они дубасили его до тех пор, пока тот не

умолк в гудящем шуме контрольного отсека

реактора.

Когда все было закончено, на их лица вер

нулось нейтральное, пустое выражение. Сер

виторы сделали паузу, дабы с бережностью

очистить свои инструменты, прежде чем вер

нуть те в карманы. Затем, снова ограничен

ные своими собственными мирками с обязан

ностями, задачами и функциями, рабы-ма

шины вернулись к работе.

На палубе меж ними, растянувшись в луже

крови, недвижимо лежал Беслиан. Они про

должили вести себя так, словно он был неви

димым.

НА ВТОРОЙ палубе “Неймоса” горел неяр

кий свет. Отсеки с кроватями по коридору, бегущему по всей длине субмарины, были за