Сириус смотрит на мать со злостью.

– Уйду. И мне все равно, что ты сделаешь. Мама, - выплевывает он, вырывая свою руку.

Уже собранный чемодан стоит рядом с ним. Сириус с каким-то остервенением хватается за его ручку.

– Куда ты пойдешь, Сириус? Тебе же некуда идти, - уже более мягким тоном говорит Вальбурга.

– Тебе-то какое дело? Да хоть к Джеймсу!
– с вызовом выкрикивает Сириус.

– Чтобы сын Блэков превратился в какого-то приживала! Я не позволю! Я запрещаю тебе, Сириус!
– на щеках Вальбурги от гнева и волнения проступают красные пятна.

Сириус лишь презрительно фыркает в ответ.

– Этот твой Поттер… Это все он… - продолжает его мать.
– Это все его влияние! Неужели ты не видишь, Сириус, что он беспринципный, наглый, развращенный мальчишка? У него нет ни морали, ни совести! Неужели ты хочешь стать таким же?
– в ее голосе звучит неподдельный ужас.

Да что она такое несет! Мой отец? Беспринципный, наглый, развращенный? Что она хочет этим сказать?

– Все лучше, чем быть Блэком, - усмехается Сириус, стараясь спародировать интонации матери.

– Одумайся, Сириус!
– приблизившись к нему, Вальбурга хватает его за руки.
– Одумайся! Что я скажу отцу, когда он вернется, а тебя не будет? Как мне перед ним оправдываться? Сириус, мы многое тебе прощали, но убегать из дома предков… Это немыслимо! Сириус, мальчик мой, неужели тебе настолько плохо дома?
– спрашивает она, и я не верю своим ушам, потому что ее голос звучит умоляюще.
– Тебя ведь никто не упрекнул, когда ты попал в Гриффиндор. Тебе никто слова плохого не сказал, когда ты притащил этот ужасный маггловский мотоцикл. Все мы терпели, когда ты привозил Поттера чуть ли не каждые каникулы. Но некоторые вещи, Сириус… У меня это в голове не укладывается!..

– Не стоит совать свой нос, куда не надо, и с головой все будет в порядке, - зло произносит Сириус.

Я смотрю на него - и не могу узнать. Такие слова, такой тон, это надменно-презрительное выражение лица подошли бы, скорее, Малфою, чем Сириусу, моему крестному, которого я знал, которого любил. Я ведь не так, совсем не так представлял себе сцену его ухода из дома. Думал, властная, истеричная мать третировала его, как единственную «паршивую овцу» в семье, и этим довела до крайности. А сейчас - что я вижу… Вальбурга чуть ли не с плачем просит его остаться, а он бросает ей холодные, язвительные, злые фразы. Мир перевернулся! Мать его любит - в этом нет никаких сомнений. А Сириус, похоже, ненавидит их всех, и в голове у него - только Джеймс…

– Мое дело - куда мне совать свой нос!
– взвизгивает Вальбурга и как-то внезапно сникает: - И… зачем… ну зачем сейчас об этом? Давай не будем, Сириус. Не уходи. Как мы будем без тебя?
– она заглядывает Сириусу в глаза, все так же не выпуская его рук из своих, а он, поморщившись, отворачивается.

В этот момент сверху раздаются быстрые шаги: кто-то еще спускается в холл.

Я оборачиваюсь на звук шагов и вижу сбегающего по лестнице Регулуса Блэка. Сколько ему сейчас - четырнадцать? Пятнадцать? Он совсем не похож на того надменного мальчишку с фотографии - растрепанный, с покрасневшими глазами, взволнованный. Одет он почти так же, как Сириус, только рубашка на нем зеленая - слизеринец он и есть слизеринец.

– Сириус!
– кричит он.
– Ну куда ты уходишь? Зачем? Я же просил тебя! И мама просит. Посмотри на нее - до чего ты ее довел!

Он останавливается в нескольких шагах от матери и брата, смотрит на них с отчаянием:

– Неужели мы все не можем жить, как нормальные люди? Сириус…

– Заткнись, Рег, - отмахивается Сириус.
– Тебе я уже давно все сказал. И ты меня не переубедишь, ясно?
– он резко вырывает свои руки из рук Вальбурги и снова хватается за чемодан.
– Все! Как же вы мне все надоели!

Он разворачивается к двери с явным намерением закончить разговор и наконец уйти.

– Сириус!..
– в один голос восклицают Регулус и Вальбурга.

– Если ты сейчас уйдешь, ты мне больше не сын! Ты больше не Блэк!
– кричит мать в спину Сириусу, и голос ее эхом разносится по всему холлу.

– Счастлив это слышать, - не обернувшись, бросает Сириус и уходит, громко хлопнув дверью.

Регулус стоит, прислонившись к перилам лестницы, бледный, с мокрыми глазами.

– Мерлин! За что на мою голову… - шепчет Вальбурга, закрывая лицо руками.
– Ну ничего!
– через мгновение вскрикивает она.
– Ничего! Я этого так не оставлю! Прочь из нашего дома! Прочь из нашей семьи! Предатель рода! Больше не сын… Больше не Блэк… - бормочет она, стремительно поднимаясь вверх по лестнице.

Вот сейчас она и выжжет его имя с гобелена, догадываюсь я.

Видимо, Регулус тоже об этот догадался, потому что кидается вслед за матерью со словами:

– Мама! Мама, не надо! Может быть, он еще вернется! Успокойся! Тебе сейчас главное - успокоиться!

Я поднимаюсь за ними в гостиную и вижу, как направив палочку на гобелен, Вальбурга превращает имя Сириуса в черное пятно.

– Вот и все… Вот и все… - исступленно шепчет она и, прислонившись к стене, бессильно сползает по ней на пол.