Компактный и быстрый бот, ведомый древней, как мир, автоматикой, быстро доставил странную троицу к флагману.

Уже приближаясь к гигантскому корпусу, глядя на плоские экраны, дающие обзор окружающего пространства, Лекс поразился, какое величественное и в то же время жалкое зрелище являют собой корабли земного Протектората. В них не было и намека на стремительное изящество космических машин Мастеров. Грубые железные листы, схваченные сваркой или же мощными заклепками, местами отстающие и оплавленные, колоссальные орудийные башни с провалами зазоров и вмятинами, облупившаяся краска маркировки, неряшливые антенны, торчащие там и тут как волоски на теле у мухи… Нетрудно представить, сколько труда вложено в это нагромождение высоких технологий вперемешку с убогим техническим средневековьем. Трудно поверить, что Мастера со своей хитроумной механикой настолько обошли, казалось бы, куда более наукоемкие машины. Наверное, все дело в застывшей творческой мысли Пресекателей, ограниченной догмами и прямыми запретами.

Однако даже одна ударная группировка казалась немыслимой силой. Такое скопление броневых листов, взрывчатых веществ, ядерного топлива и готовых на смерть людей трудно представить даже в кошмарном сне. Сразу становилсь ясно: война идет давно, и это всерьез…

Флагманский броненосец носил гордое имя «Эверест»: все броненосцы третьей ударной имели имена крупнейших земных вершин. Это символизировало их боевую мощь и напоминало экипажам, за чьи интересы они бьются.

Здесь все было несколько иначе, чем на спартански оборудованном лидере. К стыковочному узлу вел широкий светлый коридор, устланный официальной ковровой дорожкой, на гладких сверкающих переборках сияли флотские эмблемы, значились даты важнейших сражений и изображения наград.

Прибывших встречали двое рослых скай-офицеров в парадной форме, в черных, усеянных звездами, беретах, с аксельбантами, в белых перчатках. Коротко отдав честь, старший из них предложил следовать за ним.

Шли довольно долго – длинными коридорами, пандусами и лестницами, переходя по узким гремящим под ногами мостикам над огромными трубами, в которых что-то булькало и гудело, над гигантскими подвижными агрегатами и узлами. Внизу, будто муравьи, сновали техники в синей форме, а над ними, в утопленных в переборки нишах стояли тяжело вооруженные бойцы со свирепыми лицами, в надвинутых на глаза касках.

Поднявшись на шумном железном лифте, оказались в коридоре неожиданной, стерильной белизны – так, наверное, показалось после мрачной серой машинерии. Сразу становилось понятно, где находится мозговой центр корабля: навстречу стали попадаться люди в столь же ослепительно белой форме, в лоснящихся перчатках и бесформенных бахилах, с висящими на груди дыхательными масками.

На белые стены были нанесены прерывистые черно-желтые контуры – в них угадывались широкие механические двери. У одной из таких дверей провожатые остановились. О том, что цель визита близка, говорил пост из двух рослых охранников. Они сохраняли полнейшую невозмутимость, даже ощутив на себе тяжелый взгляд морока.

– Я доложу о вас, – сообщил старший скай-офицер. Снял перчатку, коснулся ладонью синей пластины на уроне пояса. Двери тихо разошлись по диагонали – в стороны и вверх, оказавшись неожиданно широкого сечения. Вновь сомкнулись за спиной вошедшего.

Несколькими секундами позже расползлись снова и замерли.

– Вас ждут! – сдержанным жестом второй провожатый предложил войти.

Лекс ожидал сразу же увидеть командующего группировкой. Вместо этого глазам предстал обширный зал, заполненный людьми в офицерской униформе и уже знакомых белых одеяниях. Здесь было полно самого разнообразного оборудования, среди которого преобладали большие полупрозрачные экраны. В центре зала различалась огромная голографическая схема планетной системы с множеством ярких точек, подписанных мелкими символами.

Лекс подумал мельком: если Пресекатели затормозили собственный прогресс на этом уровне около пятисот лет назад – насколько же совершеннее с тех пор стала техника Мастеров? Правда, их путь оказался сложнее, тернистее, и серьезных успехов микромеханика добилась не больше сотни лет назад, когда и было побеждено превосходство Пресекателей. Наверное, это научно-техническое поражение воспринималось Пресекателями особенно болезненно – ведь, согласно идеологии Предвестников, оно снова и снова свидетельствовало о приближении всемирного конца…

Проследовав за провожатым, оказались в сравнительно тихой части зала, отделенного от остального пространства прозрачной перегородкой, выполняющей заодно роль экрана и планшета, на котором совсем молодой скай-мичман выводил малопонятные схемы.

Командующий восседал в плавающем на уровне головы кресле. Это давало неплохой обзор и действовало подавляюще на подчиненных. Впрочем, едва Конрад перешагнул порог сектора, кресло мягко опустилось, и контр-адмирал неторопливо, с достоинством поднялся и сделал шаг навстречу прибывшим.

Его вид внушал уважение и трепет. Крупные, резкие черты лица, острый взгляд. Даже большая, лысая, порытая густым загаром голова не портила впечатления – наоборот, словно подчеркивала отличие этого человека от простых смертных. А его мундир – он был просто шедевром особого форменного искусства, и множество серебряных четырехконечных звезд, планок, орденов и прочих деталей вовсе не казались излишней мишурой: все соответствовало статусу и подходило даже выражению лица командующего.

Сразу становилось понятно: искусству войны эти люди придают самое серьезное значение. Война – альфа и омега цивилизации Пресекателей. По крайней мере – это все, что понял про нее Лекс.