Только под утро он уснул, наконец, крепким, сытным сном, но почти тут же щелкнул дверной замок, и в коридоре, а затем на кухне раздался громкий женский голос, зовущий Веру.

Это пришла Гульфия, худенькая, смуглая женщина с большими печальными глазами.

Александр, выйдя из своей комнаты, вежливо поздоровался с ней, услышал такой же учтивый ответ и увидел на кухонном столе банку сгущенки, пряники, сыр, копченую скумбрию, ветчину, грецкие орехи и большие зеленые яблоки.

– Вот! Выполнила заказ вашей хозяйки! – показывая на них, скромно сказала Гульфия.

– Спасибо! – обрадовался Александр и услышал в ответ уже не вежливое, а искренне-радостное:

– Это вам спасибо! А то все ей «ничего не нужно» или в лучшем случае, какую-нибудь кашку. А так хоть не зря сегодня приходила. Да и Верочка, смотрю, с вашим появлением ожила. Вон, какая умница и красавица сразу стала!

Она улыбнулась Александру, как старому знакомому – видно, Вера успела вчера рассказать ей о нем только хорошее - и ушла.

– Ну зачем ты так? – оставшись наедине с Верой, накинулся на нее Александр.
– Тебе же нельзя много разговаривать. С бронхитом не шутят! Хочешь, чтобы в воспаление легких перерос?

– Да нет, ничего… - усталым голосом ответила Вера и виновато посмотрела на Александра: - Прости, я своим кашлем, наверное, тебе всю ночь не давала спать?
– и в ответ на его недоуменный взгляд, объяснила: - Слышала, как ты на нашем скрипучем диване ворочался.

– А-а, вот оно что! – понял Александр и решил успокоить безнадежно больного человека святой, как иногда называют ее, ложью. – Да нет, - сказал он, - просто в голову все эти римляне-эллины лезли. Книгу ведь срочно сократить надо. А это – как по-живому резать!

– Ничего, зато после газеты она выйдет на широкий простор! – успокоила его Вера.

– Дай-то Бог! – мечтательно проговорил Александр и, глядя на ее любимые продукты, нетерпеливо потер ладони: - Ну что, позавтракаем?

– А утреннее правило? – с недоумением глядя на Александра, напомнила Вера. – Ты же говорил, его следует читать до еды!

– Ах, да – совсем забыл!.. – смущенно пробормотал тот. – Ну что, тогда пошли ко мне?

Вера с радостью согласилась.

Они вошли в его комнату, и Александр - по-монастырски - быстро и монотонно прочитал все положенные утренние молитвы.

– А почему ты их так читаешь? – спросила Вера, когда они вернулись на кухню, и Александр принялся разжигать газ и ставить чайник.

– Как это? – не понял он.

– Ну, без выражения, что ли. Говоря словами классика – как пономарь!

– А я пономарь и есть! – засмеялся Александр и уже серьезно, нарезая сыр, хлеб, рыбу, принялся объяснять: - Видишь ли, после того, как я первый раз читал братии в храме, вкладывая чуть ли не в каждое слово побольше чувства, выделяя то, что считал главным, и слегка подвывая, один монах подошел ко мне и спросил: «А почему ты молился сейчас место меня?»

«Как это?» - вот так же, словно ты сейчас меня, не понял его я.

И тот ответил:

«Да мне просто уже места для своих чувств не осталось!»

– С тех пор я и стал читать молитвы, не вкладывая эмоции в свой голос. Стараясь только строжайше соблюдать все ударения – ведь это может изменить весь смысл - и тщательно выговаривать каждое слово.

Александр посмотрел на Веру – правильно ли та поняла его – и на всякий случай уточнил:

– Я не слишком громко читал?

– Нет, а что? – удивилась она.

– Да просто, если вдруг разойдусь, то давай знать. А то меня ведь настоятель учил читать в огромном реставрируемом храме при звуке одного а то и двух отбойных молотков. Представляешь, какой грохот шел? А ты читай. Да чтоб каждому из молящихся все было слышно и понятно! И попробуй только не выполнить его указания!.. Вмиг вылетишь из монастыря!

– Строго, смотрю, он тебя там держал! – покачала головой Вера.

– За что я ему до конца жизни буду благодарен!

– А значит, и я теперь тоже! – добавила Вера и спросила: - А что означает эта молитва - «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас»?

– О! У нее очень интересная и поучительная история! – охотно ответил Александр. – Рассказать?

– Да! Но только потом – продолжишь рассказывать мне о монастыре! – предупредила Вера.

– Хорошо, - смеясь, пообещал Александр и, становясь серьезным, начал: - Это – так называемая Ангельская песнь Пресвятой Троице, или «Трисвятое».