Гастон озадаченно замолчал. Ему стало не по себе от мысли, что все это время он был под колпаком и то, что если до сих пор ему не мешали, так это только оттого, что все, что он, Гастон, делал, укладывалось в планы невидимых ему кукловодов… Он глухо застонал, стиснув зубы, и больно ударил своим пудовым кулаком об стену…

…Но как раз в этот момент опять затрубили сотни и сотни охотничьих рогов и армия мужиков вновь перешла в атаку. На этот раз – во главе как ошалелый несся преподобный Сильвестр, махая знаком Создателя в руках, и истошно, во всю округу, кричал: "Чудо! Чудо! Сейчас Создатель сотворит чудо! Видение! Мне было видение!

Он во весь опор бежал впереди наступающих толп, тащивших за собой деревянные лестницы и пытавшихся прикрываться своими нелепыми щитами-корытами, – абсолютно незащищенный… На бегу с него слетел капюшон, обнажив покрасневшую и вспотевшую выбритую тонзуру, он держал обоими руками длинный шест со знамением Создателя и махал им как флагом из стороны в сторону… Даже с крепостных стен было виден маниакальный блеск его пронзительно-глубоких карих глаз и искаженные в истерическом крике тонкие бесцветные губы…

Стрелы летели со стены градом, свистели то слева, то справа от него… Бежавшие рядом мужики то один, то другой падали подстреленные, со стрелой в руке, ноге, а то и груди или шее, а он бежал и бежал, казалось, совершенно неуязвимый для земного рукотворного оружия… Один на один – без доспехов, без щита, с одним знамением Создателя в руках против почти сотни стреляющих лучников и арбалетчиков короля…

Вот уже вокруг преподобного не осталось никого – все были убиты или ранены, остальные отстали, а он все бежал и бежал, кричал и кричал: "Чудо! Чудо! Создатель! Яви чудо!"… и, добежав до самого крепостного рва абсолютно невредимым вдруг… резко остановился и воздел знак Создателя над собой и…

…знак Создателя загорелся ярким, солнечным пламенем, а с неба – на котором не было ни тучки – грянул громкий раскат грома…

… а потом с дикими криком тысячи и тысячи мужиков бросились всей толпой вперед, с лестницами и без, прямо на стены, по всему периметру обороны…

Но в этот момент в буквальном смысле слова разверзлись небеса – по крайней мере, в голубом полотнище образовалось сразу несколько десятков светящихся "дыр" – и из всех этих "дыр" вылетали, громко жужжа, сотни и сотни невероятно прекрасных крылатых существ в разноцветных коротких одеждах, с золотистыми длинными волосами и ярко блестящими на солнце палочками, напоминая издали пчелиный рой, вылетающий из улья…

А потом этот рой закружился на огромной скорости на высоте в милю от замка, взмах сотен палочек и раздалось сотни ярких вспышек, сопровождаемые громкими хлопками, и… на головы сражающихся – и атакующих мужиков, и королевских стрелков – посыпались большие розовые цветы, чем-то напоминающие одновременно розы и тюльпаны, только раз в десять больше и тех и других, – сотни и сотни цветов – а по всему пространству города, замка и прилегающих земель разлился сладковатый медовый аромат…

Люди сотнями и сотнями падали как подкошенные, мгновенно засыпая – прям на камнях крепостных стен, на травке, на мостовых – у них из рук выпадало оружие и щиты… И скоро поле брани превратилось в гигантскую комнату отдыха… Последним упал неугомонный преподобный Сильвестр, роняя из рук знамя Создателя… Последними словами, сорвавшимся с его губ, преодолевая сильные порывы зевоты были: "Только вера… только вера…я же говорил… что…агххх… будет… агххх… чудо…", а потом, крепко обняв древко знамени Создателя, свернулся клубком на траве у самого рва и громко захрапел.

… Через пять минут весь город и все его окрестности были покрыты толстым слоем розового тумана – видно не было почти ничего даже в двух шагах – в этот туман под действием солнечных лучей превращались розовые цветы… Город, крепостные стены, луг вокруг крепости был завален тысячами спящих тел – воинов и гражданских, женщин и мужчин, детей и взрослых…

А сверху спускались сотни и сотни прекрасных девушек в коротких разноцветных туниках, с закрытыми оливковыми и белыми масками ртами и носами… Они летали по всему полю и крепостным стенам, обнаруживая раненых и при помощи палочек поднимая их тела специальной воздушной подушкой и транспортируя их в медицинские пункты – специальные палатки, разбитые за пределами досягаемости розового тумана…

Но две феи – одна – в жемчужно-белой тунике с длинными до плеч сверкающими пепельными волосами, другая – в кремово-белой тунике с пшеничного цвета волосами, не спешили заниматься этим благородным делом. Они зависли прямо над крепостной стеной и чего-то ждали…

Вдруг к ним подлетели две феи в золотистых туниках и выкинули вперед руки в приветственно жесте:

– Ну как, сестры?

– Ничего, Ваша Верность, обшарили все комнаты – его нет…

– А подземный ход?

– Тоже.

– Проклятье! Но ведь он был, был же! – всплеснула Жемчужно-Белая руками. – Я ж четко видела его умным видением, когда мы только выходили из "разрыва"! Он сидел там, в комнате на верху башни!… И что нам теперь докладывать Их Премудрости, скажите, пожалуйста? Что мы его упустили, как того мальчишку, а? – Из глаз всемогущей Старшей Сестры "ЖАЛА" чуть не брызнули слезы досады.

– Ваша Верность! – воскликнула Кремово-Белая. – Позвольте нам с сестрами принести более мощные приборы в комнату и провести тщательный магический анализ… Я уверена, что без постороннего колдовства ему скрыться там быстро бы не удалось…