— Задержалась на старте? Что ты хочешь этим сказать?

— Последние серьезные отношения — Джош. Последняя серьезная постель — привет, дорогая, — полгода назад, Максвелл. Пора бы тебе пришпорить коня, девушка.

— Прощаю, — с некоторой обидой говорю я, — ты можешь говорить все, что угодно, но нельзя ли немного пощадить мои чувства? И, — добавляю я, — я решила применить к Почтальону новый подход.

— А именно? — спрашивает Кристал.

— Узнать его поближе, прежде чем разденусь. Более того, — произношу я в приступе настоящего вдохновения, — мне бы хотелось назвать это мероприятие «Операция ПОР». Заимствую страницу из Кариной книги немыслимых терминов.

— «Операция ПОР»? — переспрашивает Кристал.

— Никогда о такой не слыхала, — отмахивается Кара.

— Что расшифровывается как… — продолжает Кристал.

— «Переспать с обязательствами и разговорами».

— Поподробнее, пожалуйста, — просит Кара, поднимая кубок и жадно глотая его содержимое, словно это «Гаторейд».

— Что ж, это всего лишь означает, что хорошие отношения подразумевают обязательства, разговоры и, конечно, хороший секс. Это по максимуму. Пока что я веду с Почтальоном некие разговоры. Нашу переписку можно рассматривать как форму разговора, который очаровывает, возбуждает и показывает, что у нас много общего. Его обязательства проявляются через частые послания.

— А постель? — нетерпеливо спрашивает Кристал.

— Требуется время, — отвечаю я. — Мы все знаем, что прыгнуть в постель легко… возьмите, например, Вуди Алена. Если он может это сделать, любой может. Но теперь, когда я, похоже, преодолела разговорную часть, все пойдет гладко.

— Тебе видней, — отзывается Кара.

Продолжая развивать философскую теорию о преимуществах искренних разговоров и, в моей ситуации, электронных посланий, я поднимаю глаза и вижу Веронику. Она, как всегда, уверена в себе и направляется к нашему столику.

Кристал и Кара обмениваются недовольными взглядами, а я машу ей рукой и окликаю по имени.

И только когда Вероника приближается, я замечаю, что следом за ней кто-то идет. Этот человек — не кто иной, как Максвелл.

На Веронике обтягивающее черное бюстье и джинсы, ресницы покрыты густым слоем туши. Макс тоже выглядит потрясающе в стандартной мужской униформе — камуфляжных брюках и голубой рубашке. Он гладко выбрит, и я гадаю, распространяется ли это и на его нижний этаж или он оставил данную привычку, посчитав ее дурной. На одно мгновение в моей голове возникает мысль о том, что он может оказаться Почтальоном.

— Куда идете, леди Мармелад? — пренебрежительно спрашивает Кристал у Вероники.

— Привет, милая, — слегка озадаченно говорю я и затем произношу: — Привет, Макс.

— Привет, Хло, — с улыбкой отвечает он.

Потом поворачивается к Каре и кивком здоровается с ней.

— Ой, Боже мой! Как дела, Макс? — верещит та. — Я так давно тебя не видела? Что нового?

— Ничего особенного, — отвечает он.

Вероника хватает его за руку.

— Ничего особенного? — переспрашивает она. — Максвелл, скажи им, что у тебя происходит, — подначивает она его.

— Ну… э-э… Я подал заявку на фулбрайтовскую программу, — говорит он, чувствуя себя не совсем уютно.

— Потрясающе, — произношу я. — Когда ответ?

— Скоро.

— Нет, глупыш. — Вероника игриво тычет его в бок. — Мы с Максвеллом пришли сюда отпраздновать один месяц нашего знакомства!

Я с недоверием смотрю на эту парочку. Опять! Меня уже достаточно травмировало сообщение о той помолвке.

— Празднующие один месяц долго не протянут, — бормочет себе поднос Кристал.

— Ну да, — подтверждает Максвелл и смотрит на меня извиняющимся взглядом.

В этом и заключается разница между мужчинами и женщинами: мужчина не может находиться в комнате с двумя женщинами, с которыми он встречался, тогда как женщина может запросто прийти на вечеринку, где полно ее бывших, и привести с собой своего нового мужчину, словно пони-чемпиона. Я уверена, что Вероника спала по крайней мере с одним из парней, присутствующих сегодня в «Мориз», и сегодня вечером Максвелл — жеребец-призер.