Ты спрашиваешь, не скучаю ли я по ним… Для меня Поттеры — чужие люди. Не потому что я не знал их, нет. Потому что я ничего — ни-че-го — к ним не чувствую. Только Гарри… или Том — как угодно — что-то еще вызывает во мне. Видимо, такая крепкая связь между нами не могла никак не проявиться. В его присутствии мир словно перестает быть черно-белым, в нем появляются слабые радужные оттенки, — он замолчал, переводя дух. — Однажды он сменит меня и будет продолжать мое дело. А ты будешь поддерживать и направлять его, Регулус. — Неожиданно острый, проницательный взгляд из-за плеча. — И не вини мальчика, я бы в любом случае сделал то, что сделал.

— Ты спокойно мог бы убить его, и дело с концом, — глухо возразил Регулус. — Но именно из какого-то совершенно необъяснимого сочувствия и понимания ты решился спасти его. Не уничтожить — спасти! Несмотря на все те злодеяния, что он совершил, несмотря на всю кровь, что он пролил!

— У меня было много причин предпринять эту попытку, — сухо ответил Марволо-Гарри.

— Друзья, Сириус, Хогвартс… Том.

— Не переворачивай с ног на голову. Я собрал его душу по частям и забрал ее с собой, потому что мог это сделать. Нет больше крестражей и нет бессердечного Лорда Волдеморта. И не будет — я приложу к этому все усилия.

— А если у тебя не получится? — ухватился за последний аргумент Регулус.

— Получится, — с непоколебимой уверенностью заявил Гарри. — Потому что у него будет все, чего он был лишен и из-за чего впоследствии стал тем, кем стал.

«Самое главное, что у него будете вы, мой Лорд», — с горькой иронией подумал Регулус.

Впоследствии дуэль Лорда Слизерина и Альбуса Дамблдора будет детально описываться в статьях и книгах многих и многих исследователей и ученых, а воспоминания свидетелей этого исторического и поистине грандиозного события будут служить наглядным пособием для обучающихся в Академии Авроров.

Местом проведения дуэли была выбрана полянка в Запретном Лесу. Оба противника планировали каким-то образом воспользоваться преимуществом в виде близости Хогвартса: Дамблдор как директор и Темный Лорд как наследник Основателей.

Это был прохладный январский денек. Косые лучи солнца искрились на недавно выпавшем бело-белом снегу, воздух был по-зимнему свеж.

Дамблдор сжимал в руке легендарную Бузинную Палочку, внимательно оглядывая группу волшебников, стоящих на противоположном конце полянки. Лица Пожирателей Смерти… то есть, Вальпургиевых Рыцарей, были скрыты неизменными масками: серебряными у Внутреннего Круга и белыми у остальных. Они держались чересчур уверенно, будто заранее знали исход этого поединка.

Том же… Том стоял в окружении пяти волшебников в темно-бордовых мантиях и все тех же серебряных масках. Он выглядел слишком юным, слишком чистым и невинным, и мечтательная полуулыбка, то и дело появлявшаяся на его лице, лишь усиливала это впечатление. Даже во время их первой, самой первой встречи в приюте Том не был таким. Он будто одним махом искупил все свои грехи, и его юная, непорочная красота стала отражением изменившейся внутренней сущности.

Дамблдора не оставляло чувство, что что-то идет не так. Что где-то он допустил непоправимую, чудовищную ошибку… но он никак не мог понять причину этого тревожащего ощущения. Разве что странное спокойствие Тома и какое-то совершенно немыслимое умиротворение, что окружало его.

Впрочем, дольше думать о причинах у Дамблдора не было возможности. Наступил полдень — условленное время для дуэли.

Темный Лорд, сопровождаемый двумя волшебниками в бордовых мантиях, сделал десять шагов вперед — как предписывает Кодекс.

— Своими секундантами я объявляю Регулуса Арктуруса Блэка, — разнесся над полянкой его твердый, но по-мальчишески звонкий голос, — и Джеймса Чарльза Поттера!

В этот момент его сопровождающие скинули капюшоны, и потрясенные, ошеломленные волшебники — остатки Ордена Феникса — не сумели сдержать возгласов изумления. Потому что считающийся вот уже несколько месяцев мертвым Джеймс Поттер едва заметно улыбался, щурясь из-за обилия яркого солнечного света.

— Живой…

— Поттер…

— А Лили?..

Оставшиеся трое волшебников, одетые в бордовое, стянули капюшоны. На мгновение повисшая тишина взорвалась яростными криками: кто-то обвинял их в предательстве, кто-то выражал бурную радость, кто-то шокировано молчал, не зная, что и думать.

А Лили Поттер, Сириус Блэк и Ремус Люпин отступили в круг Вальпургиевых Рыцарей, и если у кого-то еще оставались хоть какие-то сомнения относительно их лояльности, они рассеялись.

Дамблдору понадобилась всего пара секунд, чтобы взять себя в руки и перейти от растерянности к действию.

— Своими секундантами я объявляю Минерву Топаз МакГонагалл и Филиуса Уорика Флитвика! — его зычный голос вывел волшебников из изумленного оцепенения, и они начали яростно перешептываться.

Несколько мгновений растянулись на целую вечность. А потом внезапно и Темный Лорд, и Дамблдор одновременно вскинули волшебные палочки, из которых вылетели нестерпимо яркие ленты белого света — белее снега! Эти ленты схлестнулись между собой и вспыхнули еще ярче, осыпаясь мириадами искр.

В то же мгновение деревья, окружающие полянку, задрожали, будто по их могучим стволам прошла судорога, ветви зашевелились, и огромные, длинные корни начали вспарывать промерзшую землю, норовя схватить Темного Лорда в тиски. Однако он взмахнул палочкой, и снег превратился в блестящий, будто отполированный монолитный камень, и корни застыли в нем, замурованные.