– Лорд Сомертон, я совершенно уверена, что вы этого не делали. Но почему вы здесь?

– Он спас ей жизнь, – сообщила Софи, и в ее голосе прозвучала нотка гордости.

– Софи, – резко сказал Энтони. – Достаточно пустой болтовни. Чем вы можете помочь?

– Эвис, составь расписание. Договоритесь между собой, кто и когда приходит ухаживать за ней. – Софи перелистала страницы травника: – Вот то, что нужно.

Когда Софи приготовила бальзам из трав, Энтони обратился к герцогине:

– Ваша светлость, вы не поможете мне повернуть Викторию на бок?

Элизабет слегка нахмурилась:

– Лорд Сомертон, позвольте напомнить вам о приличиях. На ней нет даже ночной сорочки.

– Элизабет, делай то, что он говорит, – распорядилась Софи.

Леди Кендал послушно подошла к постели и помогла Энтони. У него сжалось сердце, когда Виктория снова застонала.

– Не беспокойтесь, Сомертон, – сказала Софи, накладывая компресс с бальзамом. – Лечение займет несколько дней, но обязательно поможет. – Она наклонилась и шепнула ему на ухо: – Обещаю.

Энтони хотелось обнять сестру и поблагодарить за поддержку. Однако он понимал, что при посторонних этого делать никак нельзя.

Эвис, Дженнет и Элизабет удалились из комнаты, чтобы составить график дежурств у постели больной и удостовериться в том, что Мэгги надлежащим образом заботится о детях. Как только дамы ушли, Энтони заключил сестру в объятия.

– Твоя мать сегодня вернется сюда?

– Нет, только завтра утром, если мы специально не пошлем за ней. Очевидно, ей лучше не встречаться с твоими светскими подругами.

– Верно, однако, она может захотеть проведать Викторию, – отозвалась Софи. – Леди Уайтли принимает в ее судьбе большое участие.

– Есть ли на свете что-нибудь, чего ты не знаешь? Софи печально опустила глаза:

– К сожалению, я очень многого не знаю.

Она подошла к столику и принялась складывать мешочки с травами.

– Полагаю, мы сможем сказать, что она просто заботливая соседка, – предложил он.

– Энтони, Элизабет неизбежно ее узнает.

– Да, но посвящать их в излишние подробности совершенно не обязательно, – заметил он.

– Настанет день, когда все это выплывет наружу.

– Настанет день, когда твоя тайна тоже перестанет быть тайной.

Софи со вздохом кивнула:

– Я знаю.

Софи спустилась вниз и обнаружила подруг в кабинете Виктории. Они обсуждали график посещений, но, завидев Софи, немедленно приступили к расспросам.

– Как все это случилось с Софи? – спросила Эвис.

– Почему Сомертон в ее спальне… один?! – воскликнула Элизабет.

– Виктория помогла Сомертону исполнить небольшое поручение, а потом ее похитили. Поиски отняли слишком много времени. Когда он приехал, ее уже высекли. – Софи опустила глаза. – Мы не знаем, что еще успели с ней сделать.

– О нет! – прошептала Дженнет.

– Сомертон сразу убил одного из преступников, но другой выстрелил в него. Виктория застрелила этого второго.

– Тогда кто же выстрелил в нее? – поинтересовалась Эвис.

Софи не знала, можно ли сейчас рассказывать про леди Фарли, и решила уклониться от прямого ответа.

– Там была еще женщина, она выстрелила в Викторию. Сомертон привез Викторию сюда. Он и леди Уайтли ухаживали за ней.

– Леди Уайтли? – повторила Элизабет. – Она же хозяйка борделя, который находится в соседнем доме!

– Да. Но она очень сердечная женщина. Вы должны обращаться с ней уважительно.

Они неохотно кивнули.

– Но он не должен оставаться с Викторией. На ней вообще ничего не надето, – сказала Элизабет. – Она придет в ужас, когда очнется.

Софи посмотрела на подругу:

– Нет. Он уже видел ее обнаженной.

Три дамы как по команде всплеснули руками и прижали ладони к губам.

Эвис пришла в себя первой.

– Виктория – с мужчиной?

– Разве с вами ничего подобного не случалось? – многозначительно произнесла Софи.

– Ну да, – пробормотала Дженнет. – Но она всегда была самой рассудительной. И убеждала нас в том, что грешно быть с мужчиной до свадьбы.

– Вас это не остановило, не так ли? Подруги хихикнули и покачали головами.

– Виктория и Сомертон, – с усмешкой прошептала Элизабет. – Вы думаете, он ее любит?

– Ты что, не видела, какой у него свирепый вид? – отозвалась Эвис. – Так выглядит полюбивший распутник.

Энтони сходил с ума от бессилия и отчаяния. Виктории становилось все хуже и хуже. На четвертые сутки жар усилился. Она бредила. Энтони прислушивался к ее бессвязным отрывочным словам. Он понимал далеко не все. Однако, похоже, миссис Перкинс отличалась крутым нравом, особенно когда Виктория возвращалась домой с пустыми руками.