Он различил имя своей матери, и у него потеплело на сердце. По крайней мере, у нее Виктория жила в тепле и не голодала.

В комнате появилась Софи и, взглянув на Викторию, прикусила губу:

– Ей не стало лучше?

– Нет, – отчужденно ответил он. Сестра обещала ему, что лечение поможет. Но за последние дни Виктории нисколько не полегчало, к тому же она практически ничего не ела.

– Она пила бульон?

– Мэгги пыталась накормить ее. – Он на мгновение закрыл глаза. – Софи, она и раньше была слишком худой, а теперь…

– Она наберет вес, когда выздоровеет. – Софи не дала ему произнести те слова, которые готовы были сорваться с его языка. – Энтони, даже не думай об этом. Она выживет.

Боже, только бы сестра оказалась права!

– Ты не возражаешь, если я отлучусь на несколько минут? Мне нужно почитать травник – может быть, найду еще какое-нибудь средство. Я буду рядом, просто спущусь вниз.

– Иди, – неохотно согласился он.

Когда детей укладывали спать, в доме воцарялась зловещая тишина, поэтому Энтони просил Софи оставаться здесь на ночь.

Софи вышла из комнаты, а Виктория снова начала бредить. На сей раз, он услышал свое имя.

– Сомертон, – прошептала она, – больше тайн, больше лжи.

– Тсс, Виктория. – Энтони наклонился к ней и сменил влажную салфетку у нее на лбу.

– Я не должна его любить, – пробормотала она. – Это неправильно.

Глаза Энтони наполнились слезами.

– Нет, Виктория, это правильно.

– Я плохая. Лгунья. Воровка.

– Для меня это не имеет никакого значения. – Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Раз, другой… Ее ладонь была еще горячее, чем прежде. Энтони потрогал лоб Виктории и вздрогнул. – Софи! – крикнул он.

Она быстро взбежала наверх:

– Что случилось?

– Жар усилился.

– Лед, – пробормотала Софи. – Нужно обложить ее льдом.

Софи уже говорила, что, возможно, придется прибегнуть к такому средству. Но никто не знал, принесет ли пользу столь радикальный метод. Поэтому до сих пор Энтони не желал рисковать.

– Мэгги, – громко позвал он.

– Да, милорд.

– Иди к леди Уайтли и скажи ей, что нам нужен весь лед, какой у нее есть.

Мэгги побледнела:

– Да, милорд.

– Я принесу простыни. – Софи замялась: – Энтони, я не уверена, подействует ли это.

– Я понимаю. Неси простыни.

Виктория заметалась в постели и снова начала бредить. Энтони стоял у кровати и смотрел на девушку, которую любил больше всего на свете.

– Ты не умрешь! – приказал он. Она тихо застонала.

– Виктория, ты слышишь меня? Ты не умрешь. – Он крепко стиснул ее горячую ладонь и прошептал: – Я просто не вынесу этого.

Через несколько минут в комнату вернулась Софи, а потом пришла Мэгги и привела с собой леди Уайтли. Софи накрыла Викторию простыней и обложила колотым льдом.

– Сколько нужно ждать? – спросил Энтони у сестры.

– Пять – десять минут.

Софи принялась шагать из угла в угол. Энтони каждую минуту прикладывал ладонь ко лбу Виктории в надежде, что лихорадка пойдет на убыль. Через десять минут они убрали простыню со льдом. Виктория вся дрожала и тихо стонала.

– Я не могу сказать, помогло ли это, – призналась Софи. У нее тряслись руки, глаза блестели от слез. – Я испробовала все известные мне способы лечения. Простите.

Энтони зажмурился от невыносимой боли. Рассчитывать больше не на что. Женщины тихо вышли из комнаты, словно чувствуя его потребность остаться наедине с Викторией. Он в изнеможении опустился в кресло и спустя час прикрыл глаза. «Боже, не дай ей уйти, пока он несколько минут поспит…»

Виктория медленно открыла глаза. Тусклый огонек одинокой свечи и мерцающее в камине пламя едва скрадывали мрак. Ее пересохшие губы растрескались, когда она улыбнулась, увидев спящего в кресле Сомертона.

Она очень смутно представляла себе, что происходило вокруг нее последние несколько дней. Здесь были Сомертон, Софи… и леди Уайтли. Виктория сдвинула брови, попробовала слегка пошевелить левой рукой и вскрикнула от боли.

– Виктория? – Сомертон проснулся и посмотрел на нее. – Ты опять бредишь?

– По-моему, нет. – Собственный голос показался ей непривычно резким. Она попробовала снова улыбнуться, но болезненные трещины на губах сильно осложняли дело.

Энтони потрогал ее лоб и просиял:

– Жар спал.

– Я долго здесь нахожусь? Сколько дней прошло?

– Пять очень долгих дней.

– И ты все время был тут? Энтони наклонился и взял ее за руку.

– Почти. Несколько раз я отлучался, чтобы поспать в постели Мэгги.

– Как только меня подстрелили, ты отправился в постель другой женщины? – пошутила она, не давая лопнувшим губам растянуться в улыбке.