Он притронулся губами к ее уху и прижался к ней бедрами. Ощутив всю силу его нарастающего возбуждения, она приготовилась принять его и, наконец, излить тягучую влагу, скопившуюся в самом низу ее живота. Только бы эти ласки не прекращались!

– Проклятие! – процедил он, отстраняясь от нее. Затем отвернулся к окну и уставился на заснеженные поля.

– Сомертон… – прошептала она.

– Молчите.

А что тут скажешь? Сначала он целует ее так, будто намерен незамедлительно овладеть ею, а потом отшатывается, словно от прокаженной. Итак, он не желает ее и одновременно яростно противится тому, чтобы она приняла предложение другого мужчины. Все это просто в голове не укладывается.

– Сомертон, нам нужно поговорить о том, что происходит.

Он повернулся и мрачно сдвинул брови:

– Тут нечего обсуждать.

– Разве? Тогда объясните, чем я нехороша для вас и почему вы оберегаете от меня своего друга Энкрофта.

– Я не говорил ничего подобного, – возразил Энтони.

– Да. Но ваши действия красноречивее всяких слов. Виктория направилась к дверям, однако он настиг ее и резко развернул лицом к себе.

– Наш разговор не закончен. Держитесь подальше от Энкрофта и прочих здешних мужчин.

– В таком случае извольте и сами вести себя примерно. Я изображаю безумно преданную любовницу, вы – обожающего покровителя.

Не дав ему времени на ответ, Виктория вихрем вылетела из библиотеки.

Энтони стоял у распахнутой двери, не в силах пошевелиться. Затем тяжело опустился в кресло и уставился на тлеющие в камине угли. Пусть Виктория спит, с кем хочет, но только после того как выполнит работу и навсегда исчезнет из его жизни. Он раздраженно провел руками по волосам. Она никогда не исчезнет из его жизни! Он помнил о ней десять лет, а теперь и подавно не забудет. Куда деваться, если жены друзей и его собственная сводная сестрица неизбежно станут упоминать ее имя в разговорах?

Мало того, она будет вечно маячить у него перед глазами. Хотя бы в окнах приюта, примыкающего к дому леди Уайтли. Ему не удастся избавиться от мысли о том, что она, вероятно, с осуждением смотрит на него, когда он входит в бордель.

Какого черта его вообще волнует, что она о нем подумает? Он не женат и имеет полное право свободно посещать любые злачные места, не интересуясь ее мнением, на сей счет.

Между тем сама Виктория – просто воплощенный соблазн и искушение. Было большой ошибкой прошлой ночью отнести ее в постель. Он допоздна играл в карты с Брентвудом, а когда вернулся, заметил, как неудобно ей спать на диване. Пришлось переложить ее на кровать. Разумеется, уснуть рядом с ней оказалось невозможно. Впрочем, пока он бодрствовал, она безмятежно посапывала у него под боком.

– Что, собственно, между вами происходит? Энтони поднял голову и обнаружил прямо перед собой Николаса.

– Между нами не происходит решительно ничего.

– Странный ответ, если учесть, что речь идет о мужчине и его любовнице.

– Николас, не лезь не в свое дело. Ты ничего не знаешь.

– Я знаю, что вы оба на публике усердно изображаете любовников. Только мне как-то не верится. Сейчас, например, ты сидишь здесь, и я в жизни не видел тебя таким злым. А она вернулась в столовую в одиночестве и выглядит глубоко несчастной. Энтони сжал кулаки и повторил:

– Не лезь не в свое дело.

– Хватит меня дурачить. Я в курсе, что ты выполняешь поручения людей из правящих кругов. – Очевидно, на лице Энтони отразилось некоторое замешательство, и Николас пояснил: – Мне рассказал Селби.

Энтони кивнул. Селби кое-что знал, потому что Энтони однажды воспользовался его помощью, когда только начинал работать на Эйнсуорта.

– Возможно, я занимался этим раньше. Николас рассмеялся:

– Или занимаешься прямо сейчас. – Он помолчал, словно подбирая подходящие слова. – Ты никогда не появился бы здесь, не имея на то очень веских причин. Фарли уже года два публично отзывается о тебе самым нелестным образом. Конечно, он не в состоянии хоть в чем-то отказать своей жене, но ты не приехал бы сюда только для того, чтобы повидаться с ней. Словом, если ты нуждаешься в помощи, можешь рассчитывать на меня. А миссис Смит позволь уехать отсюда.

Энтони оглянулся, проверяя, плотно ли закрыта дверь.

– Ты не можешь мне помочь.

– Разумеется, могу. Если миссис Смит здесь только для…

– Миссис Смит здесь только как моя любовница. Ничего больше.

– Сомертон, ты можешь обмануть, кого угодно, – усмехнулся Николас, – но не меня. Мы слишком давно знакомы.

– Повторяю, она здесь исключительно как моя любовница.

– Сомертон! – рявкнул Николас.

– Ладно. Тогда отвечай: ты можешь залезть в чужой карман так, чтобы обладатель этого кармана абсолютно ничего не заметил? – спросил Энтони.

– Нет, но я сильно сомневаюсь… – Николас запнулся. – Не хочешь ли ты сказать, что миссис Смит в состоянии сделать что-то подобное?

– Лучше, чем кто бы то ни было.

– Лучше, чем ты? – осторожно поинтересовался Николас.

– Много, много лучше, – признался Энтони. – Уж такая мастерица – в жизни не встречал ничего подобного. Думаю, только поэтому ее до сих пор не повесили.

Николас сел в кресло напротив.

– Где ты ее нашел?

Энтони покачал головой. Ужасная ситуация. Как ни крути, Николас неизбежно рано или поздно – скорее рано! – столкнется с Викторией у Элизабет, Дженнет или Баннинга и узнает в ней «миссис Смит».