– Я хочу тебя. Прямо сейчас, – прошептал он.

– Чего же ты ждешь?

– Твоего согласия.

Ее глаза вновь наполнились слезами. Она поняла его. Спустя десять лет он все еще чувствовал себя виноватым и теперь каждое свое желание сверял с ее желаниями.

Она заключила в ладони его лицо и нежно поцеловала.

– Энтони, я хотела тебя десять лет назад и хочу сейчас. Даже больше, чем тогда.

Он со стоном лег на нее. Она, подчиняясь мощному давлению, раздвинула бедра ему навстречу и ощутила, как он вошел в нее и, давая ей возможность приспособиться к его размерам, медленно двинулся в глубины ее лона.

– Боже, какая ты упругая!

Он постепенно заполнял ее, а она завороженно смотрела, как его светло-карие глаза меняют цвет и становятся зеленее зеленого.

– Дорогая, обхвати ногами мои бедра, – попросил он. От напряжения у него на лбу выступил пот.

Виктория послушно исполнила его просьбу. И Энтони на миг застыл в изумлении. Ему вдруг стало совершенно ясно: у этой девушки нет опыта в подобных делах. И вряд ли кто-нибудь, кроме него, когда-либо занимался с ней любовью. Как ни странно, мысль о том, что он ее единственный мужчина, оказалась чрезвычайно приятной.

Продолжив прерванный процесс, он вошел в нее до конца, потом стиснул ее запястья и, заведя руки наверх, прижал их к кровати.

– Лгунья, – шепнул он ей на ухо перед тем, как неторопливо покинуть ее влажные глубины, а затем вновь вернуться туда.

– Что? – выдохнула Виктория.

Вместо ответа он стал двигаться быстрее, глядя в ее сверкающие глаза. Эта хрупкая женщина пленила его, и он упивался ее изящным телом. Она закрыла глаза. Он с силой ворвался в нее, почувствовал, как сомкнулись вокруг него своды ее лона, и последовал за ней, к вершине наслаждения.

Энтони лег на спину, не выпуская Викторию из своих объятий. Ее голова мирно покоилась у него на плече, а он смотрел в потолок и размышлял. Сколько женщин перебывало в его постели за десять лет? Имя им – легион. И каждая – по-своему привлекательна. Но ни с одной из них ему не было так хорошо. Пугающе хорошо.

Он вспомнил разговор с матерью и свое обещание подумать о женитьбе на какой-нибудь в высшей степени добропорядочной особе. Виктория к таковым не относится. Воровка, горничная в борделе, торговка апельсинами. Впечатляющий послужной список. Нет, на таких, как она, не женятся.

Зато охотно берут в содержанки.

Он прислушался к ее ровному дыханию и понял, что она заснула у него на плече. В сущности, у него никогда не было любовницы. Его работа не предполагала наличие женщины, которую надо посещать несколько раз в неделю. Однако коль скоро его рискованная деятельность подходит к концу, почему бы, не взять в любовницы Викторию?

Можно купить ей дом. И назначить солидное денежное содержание, чтобы она обзавелась прислугой, дорогими туалетами и всем остальным, чего пожелает. Из нее получится превосходная любовница, умная и немного дерзкая. Она не даст ему скучать. Он не нуждался в женщине, которая станет соглашаться с ним всегда и во всем. Это неинтересно.

Он слегка повернулся и посмотрел на Викторию. Она открыла синие глаза и застенчиво улыбнулась. Он не удержался и, притянув ее ближе к себе, поцеловал в лоб. Она отстранилась и сдвинула брови.

– Откуда такая суровость? – поинтересовался он.

– Будь добр, объясни, почему ты назвал меня лгуньей, когда мы… – Она запнулась и густо покраснела.

Ее смущение изрядно позабавило его.

– Когда мы занимались любовью?

– Да.

– Просто я понял, что в твоей жизни было мало мужчин. Более того, полагаю, я – единственный.

Она откинулась на подушку и подложила руку под голову.

– Если мне не изменяет память, я не говорила тебе, что у меня было много мужчин. Это твои собственные домыслы.

Он поднял глаза к потолку:

– Будешь ли ты когда-нибудь до конца откровенной со мной?

– А ты со мной? – мягко спросила она.

– О чем ты говоришь? Я с тобой абсолютно откровенен. – Он повернулся на бок и посмотрел на нее: – Ты знаешь даже о происшествии во Франции. А ведь об этом я никому раньше не рассказывал.

– Ты умолчал о том, кто обидел тебя так жестоко, что ты перестал доверять людям, особенно женщинам. – Протянув руку, она провела тыльной стороной ладони по его щеке.

– Моя работа требует, чтобы я не доверял никому. Виктория прикрыла глаза.

– Понимаю, есть вещи, которые ты обязан хранить в тайне. Я тоже не могу рассказать тебе всего. – Она взглянула на него из-под ресниц. – Харди говорит, что ты близок с леди Фарли, это правда?

Энтони помолчал, но потом решил, что Ханна вряд ли осудит его, если он скажет правду.