– Ах да. В первый раз с той девушкой на улице? Но видимо, речь не о ней. Ведь ты даже не знал ее имени.

Он промолчал.

– Кажется, я поняла. Тебе сообщила та… Другая…

– Да, Софи сказала мне, кто эта девушка. – Он посмотрел в окно и увидел, что к дому Виктории подъехал черный экипаж. – Собственно говоря, ты с ней тоже знакома.

– Я? Что-то не припомню, чтобы у какой-нибудь моей знакомой был внебрачный ребенок. За исключением здешних девочек, разумеется. – Она нахмурилась: – Странно. Мне казалось, ни одна из них не знала тебя раньше.

– Твои девочки тут ни при чем. – Энтони ударил кулаком по оконной раме. – Я говорю о мисс Ситон.

– О Виктории? – прошептала она. – Но этого просто не может быть.

Он повернулся и скрестил руки на груди:

– Неужели? Тогда почему же старшая девочка в ее приюте так похожа на Дженну? Не просто похожа. Она выглядит в точности так же, как выглядела Дженна в ее возрасте.

– О Боже! – одними губами вымолвила мать и побледнела как полотно.

– Тебе плохо?

Она вцепилась в спинку кресла, словно искала опоры:

– Я не хотела, чтобы об этом кто-нибудь знал. Теперь мне придется рассказать тебе…

– Что рассказать? Ты знала, что Бронуин – моя дочь? Она закрыла глаза, и он впервые в жизни увидел, как по щеке матери скатилась слеза.

– Энтони, Бронуин не твоя дочь.

– Очевидно, такова версия Виктории, – огрызнулся он.

– Мне не требуются ничьи версии. Лучше меня этого никто не знает. – Она умолкла, а затем выдохнула: – Бронуин – твоя сестра.

– Тысяча чертей! Какого дьявола ты не сказала мне об этом? Тебе ли не знать, что побочные сестры для меня вполне обыденное явление!

– Энтони, я оберегала ее вовсе не от тебя. – Она опустилась в кресло. – Сядь.

– Не имею никакого желания садиться.

– Сядь, или я не стану говорить с тобой.

Он раздраженно вздохнул и уселся в кресло напротив:

– Итак? Нетрудно догадаться, откуда у меня взялась очередная сестра. А вот почему ее воспитывает Виктория, хотел бы я знать?

– Очень хорошо. С Виктории и начнем. Однажды – двенадцать лет назад – я отправилась к модистке за новой шляпкой. У двери салона меня толкнула худенькая девочка. Не просто толкнула, запустила руку в мою сумочку.

Ах, вот оно что! Виктория не упоминала о том, как именно очутилась в борделе.

– Ты – та женщина, которая наняла ее для уборки комнат?

Мать склонила голову набок: – Откуда такая осведомленность?

Энтони почувствовал, что краснеет.

– Полагаю, ты догадываешься.

– Черт возьми, Энтони! Я просила тебя оставить ее в покое! – воскликнула леди Уайтли и со вздохом продолжила: – Действительно, я наняла ее для уборки комнат. Если бы она захотела, то стала бы работать наверху. Я не возражала, но и не настаивала. Десять лет назад произошло два важных события. Во-первых, я обнаружила, что жду ребенка, и пыталась придумать, как сохранить его при себе. Ведь я уже потеряла тебя и Дженну. Ну а второе событие касалось Виктории. Однажды вечером она вернулась домой в ужасном расстройстве. Видишь ли, ее лишил девственности некий мужчина. – Мать метнула в него холодный взгляд. – В ту ночь я решила купить дом и поселить в нем Викторию, чтобы она заботилась о моем ребенке. И о своем, на тот случай, если бы выяснилось, что она забеременела от этого неизвестного субъекта. Мы придумали ей другое имя и новую биографию. Я научила Викторию читать, писать и надлежащим образом вести себя в обществе. Мне хотелось, чтобы мою дочь воспитывали как следует.

– Ты спасла Викторию, – пробормотал Энтони.

– Это она спасла меня. Благодаря ей я сохранила свою дочь. – Леди Уайтли посмотрела на него: – Да, я не могу растить ее сама. Но у меня, по крайней мере, есть возможность в любую минуту войти в соседнюю дверь и увидеть своего ребенка. А теперь расскажи мне историю ваших с Викторией взаимоотношений. С самого начала и по сегодняшний день.

Не вдаваясь в излишние подробности, Энтони изложил факты десятилетней давности, а когда перешел к более близким событиям, испытал острое чувство вины за то, как повел себя с ней сегодня утром.

Мать слушала очень внимательно и под конец спросила:

– Для меня так и осталось неясным: она только изображала твою любовницу или была ею?

– Я предпочел бы не отвечать на этот вопрос.

– В таком случае, полагаю, я знаю ответ. – Покачав головой, мать устремила взгляд на свою зеленую шелковую юбку. – Скажи, почему ты пришел в ярость, когда увидел Бронуин? Тебя возмутило само ее существование или то, что ее от тебя скрывали?

– Последнее. Если уж у меня есть ребенок, то я приложил бы все усилия к тому, чтобы вырастить его самостоятельно.

Именно так поступил Николас. Он никому не отдал свою дочь, и Энтони уважал его за это. Особенно когда узнал, как настрадалась в детстве Софи из-за того, что их отец принял иное решение.

– Ты любишь Викторию?

Он не хотел отвечать на этот вопрос даже самому себе.

– Это не имеет значения.

Леди Уайтли поджала губы и подняла глаза к потолку.

– Ты ошибаешься, Энтони. Это имеет значение. Если бы твой отец любил меня, моя жизнь была бы совершенно другой.

– Ты жалеешь о том, что оставила его.