стрелковых ячейках и у орудий. И тут на заставу обрушился массированный

артиллерийско-минометный обстрел. Ничего подобного лейтенанту видеть еще не

приходилось. Разрывы вздымались по всей территории заставы. Что-то бухнуло внутри

казармы, через окно спального помещения выплеснулось пламя. После очередного

разрыва бежавший через двор красноармеец упал, и лейтенант бросился к нему, чтобы

оттащить раненого в укрытие. Взрыва накрывшей его мины Майбродский не увидел...

***

– Серый! На пять часов!

– Вижу!
– Борин повел стволом, и длинная очередь накрыла группку людей в темном.

В ответ на позицию снова обрушились мины.

– Суки, специально в черное вырядились, чтобы ночью видно не было, -

прокомментировал Федька Капитонов, скатившись на дно ячейки.

– Ничего, - буркнул Борин, устраиваясь рядом, - мы и в темноте видеть умеем. И

стрелять не разучились. "Максим" - это не ихние пукалки! Сейчас, отстреляются, и

продолжим. Как там прикрытие, живы?

– Были, вроде. У тебя вода есть?

– Нет, - Сергей вздохнул. Пить хотелось неимоверно. А вода, запасенная для пулемета,

давно уже ушла в пар, остужая раскаленный ствол "станкача".- Утихло вроде, сейчас

опять полезут!

Точно, полезли, прямо на скашивающие их очереди. В психическую поднялись!

Можно подумать, страшнее наших басмачей! И не останавливаются уже, суки, под свой

же огонь лезут... А вот хрен вам! Мы тоже умеем не прятаться...

***

– Ну что там, Мишка?

– Так всё, товарищ старшина! Осколком в рацию садануло. Только и успел передать,

что по нам с вершин садят! Подтверждения не дождался. Прошло - не прошло, хрен их ту

маму знает!

– Так на хрен ты этот гроб с собой таскаешь? Бери винтовку и в третью ячейку! Только

через двор не беги, прибьют. За конюшней ховайся, да по над стеночкою!

Выстрелы, грохот...

– Федька, живой?

Тишина в ответ. Приподняться, посмотреть в наползающей серости рассвета. Да, такое

и в темноте не спутаешь. "Прощай, Федюня! Нет, до свидания! Скоро встретимся.

Недешево ты им достался. И я еще цену подбавлю. Сейчас, до гашетки доберусь... Сука,

как бок болит. И нога. Достали, гады. И голова кружится. Контузия, наверное. Или от

кровопотери... Перевязать бы надо. А, наплевать! Вся не вытечет. Не успеет.

Ну, идете, сволочи? Молодцы! Идите сюда! А теперь получите! За Федьку! За ребят из

прикрытия! И за меня! За всех получите!.."

***

– Русский, сдавайся! Убирайся вон с наша земля. Вам всем здесь смерть!

"Разорались, бляди!
– подумал Климов.
– Засечь бы, где эта говорилка у них стоит, да

садануть чем-нибудь..."

Словно отвечая мыслям грохнул одинокий разрыв, и громкоговоритель заткнулся на

полуслове. "Получите! У нас тоже минометы есть"! В ответ опять обрушился шквал огня.

"Мда... А у них реактивные снаряды и ручной пулемет у каждого...Так, старшина,

отставить пораженческие мысли! Ты советский пограничник! И хрен тебя возьмешь такой

фигней! А басмачи уже совсем близко".

– Дуб, Николай и Халитов! Гранаты к бою! Остальные, прикрываем!

Халитов упал на втором броске. Снайперская пуля ударила в голову, сбила

обгоревшую фуражку. Выходное - на весь затылок.... Остальные удачливее. Откидались.

"Черт, гранатометы у них! И патронов почти нет".

***

Андрей Елизаров бежал по питомнику, сбивая замки с клеток вольера, где, безудержно

лая и скуля, метались в вольерах овчарки. Не мог инструктор службы собак забыть о

своих четвероногих подопечных. Может, хоть из них кто-нибудь спасется. А может и... В

любом случае, своих от чужих псы отличить сумеют.

Успел. Выскочил во двор и тут же вскинул винтовку. Уже здесь, сволочи! Выстрел,

второй, третий... И ответные автоматные очереди в упор. И кружащееся небо...

Ослепительно голубое рассветное небо. На Орловщине оно таким не бывает...

Пятеро подошли к еще живому телу. Один со смехом пнул Андрея ногой, а затем

взмахом длинного кинжала отсек голову. И заорал, отбрасывая свой трофей в сторону.