Кощей обернулся и с самой разлюбезной улыбкой протянул мне покупку. Я развернула и ахнула: самое простое!.. самое скучное!.. самое некрасивое платье, которое можно было отыскать на этом чертовом базаре! Да чего ж я чертей обижаю? На их рынке я бывала, и осталась более чем довольна. Да и сами они очень даже приятные ребята. И подарков мне надарили суперских, жаль только, что не смогла я их в свой мир перетащить. А это вот что такое?

Я подняла глаза на Бессмертного. Он стоял, постукивая новым сапожком, и явно ожидал, что я сейчас от благодарности в ножки ему брошусь. Да ты, парень, жмот!

Я демонстративно, двумя пальцами, подняла платье и бросила на прилавок, процедив удивлённому торговцу:

– Заберите эту мерзость!.. Деньги возвращать не надо!.. (Всё равно серебряник уже перекочевал в мой карман, так что можно было сделать широкий жест).

Бессмертный глаза округлил, словно увидел стиральную машинку, выпекающую пирожки с капустой:

– Ты ш-ш-што?!..

– А ты ш-ш-што?!
– в тон ему ответила я.
– Издеваешься, да?

– Так я ж чтоб скромно было и незаметно! Нечего тебе выделяться в этой толпе!

– И кем же ты, блистательный купец, собираешься выставить меня в таком одеянии перед своими знакомыми? Служанкой, которую таскаешь за собой, не спуская глаз? Или постельной девчонкой-малолеткой?

– Насчет постельной малолетки - неплохо было бы!
– хихикнул Кощей.

– Извращенец!

– Ну, прости, прости, Неневеста! Сам не пойму, что на меня находит.

– То-то же.

– А ты какую легенду предлагаешь?

– Легенду? А, вот, например: я - сбежавшая из дому твоя юная кузина. Ты меня нашел совершенно случайно, и теперь под конвоем доставляешь родителям. Тогда будет всё ясно и понятно. И не будут возникать у окружающих нездоровые предположения, учитывая мой пол и возраст.

– И тогда тебе нужно?..

– Что-нибудь светленькое, игривое. По талии - в обтяжечку, юбочка -воздушная, на ручку - браслетик, на шейку - кулончик скромненький, можно рубин в обрамлении турмалинов, на ножки - сапожечки красные на каблучке...

– Всё?
– хмуро спросил Бессмертный.

– И накидочку с капюшончиком, а то холодно становится. Зуб на зуб уже не попадает, - с готовностью добавила я.
– И чтобы на накидочке были вышитые золотом дракончики.

– Вышивка золотом не будет гармонировать с твоими кольцами, - каким-то странно обреченным голосом протянул купец.

Я посмотрела оценивающе на свою руку, где удобно расположились Урбонус и Снежный Барс. Красавцы! Нет, кольца снимать я не буду.

– Тогда вышивка - серебром.

– В дорогу - в самый раз, - покачал головой мой спутник.

– Да ничего, сойдёт.

– Угу, - Кощей повернулся к торговцу и скомандовал: - А ну-ка подайте нам примерить вон тот костюмчик.

Толстяк плюхнул передо мной указанную вещь.

– Но это совсем не то, что я хотела!

Это был серый костюм, состоящий из короткого плаща с черной вышивкой по низу, кафтана с густым рядом пуговиц, и зауженных бриджей. Костюм для мальчика!

– Я не хочу! Мне надоело быть мужчиной! Я - женщина!

Торговец с интересом разглядывал четырнадцатилетнюю митингующую "женщину".

– Чем ты недовольна? Всё почти так, как ты просила, - пожал недоумённо плечами Кощей.
– Только теперь ты - мой сбежавший из дому юный кузен, которого я нашел совершенно случайно и доставляю родителям.

– Но-о-о...

– Поверь, так будет гораздо безопаснее. К тому же, мы сможем сэкономить на отеле, не нужно будет заказывать две отдельные комнаты, и я смогу постоянно за тобой приглядывать.

А это становится уже интересным. Мы будем спать в одной комнате? Неужели Кощей дозрел до того, чтоб перевести наши отношения на новый уровень? Ведь должен он уже понять, что я - единственная его женщина, а он - единственный, с данного момента, мужчина в моей жизни?

Торговец подобрал мне черные сапожки, не особо красивые, но практичные и такую же шапочку. А волосы у девочки, к которой я подселилась, и так до плеч. Их даже прятать не надо. Некоторые мужчины здесь, как я заметила, и длиннее носят. А вот привести их в порядок мне бы не мешало, - начала я пятернёй расчесывать спутанные пряди.

Увидев мои мучения, торговец протянул большой деревянный гребень, сопроводив его приятно ласкающим слух словом "Бонус!".

Кощей взял гребень из моих рук, и минут пять пришлось мне стоять и терпеть экзекуцию, сопровождающуюся моими короткими, но ёмкими возгласами:

– Ё!.. Садист!.. Чтоб тебя гарраки!.. А-уй! Я ж живая! Фашист!

Кощей на мои замечания не реагировал.

– Ну, что? Похожа я на мальчика?
– уныло спросила я, потирая саднящую после экзекуции голову.

– Если ещё вымоешь получше свой нос, то, возможно, и сойдёшь...