Шрифт:
Я плачу взахлеб. Трубка в моей руке тонко и противно пищит. Катька тоже начинает реветь, и я прихожу в себя. Хватаю ее на руки, обцеловываю личико, ручки, макушку. Тонкие волосики ее пахнут нежно и сладко. «Все будет хорошо! — приговариваю я. — Все у нас будет хорошо!»
Глава 31
Ужас
Услышав звонок в дверь, Иллария вздрогнула и посмотрела на часы. Двенадцать. Привидения появляются в полночь. «Позер несчастный. Пусть убирается, — решила она. — Не открою».
Человек за дверью не снимал палец с кнопки звонка. Казалось, звенит весь дом. Прошла минута, другая. Трезвон не утихал.
Она распахнула дверь. Кирилл, улыбаясь, смотрел на нее. В руках — белые розы. Фирменный знак. Он протянул ей цветы.
— Уходи! — сказала она враждебно. — Я не хочу тебя видеть.
— Зачем тогда открыла? — резонно заметил он, переступая порог. Положил розы на тумбочку. Потянулся поцеловать. Иллария отшатнулась.
— Чего тебе надо?
— Прошла любовь, увяли розы! — ернически произнес Кирилл. — Ты меня больше не любишь? И замуж не пойдешь?
— Я не хочу тебя видеть! Убирайся!
— Врешь! — ответил он, улыбаясь. — Любишь и хочешь. По глазам вижу.
— Убирайся!
— У тебя новая любовь? Как же так? Ведь нам было так хорошо вместе!
Иллария почувствовала ослепляющую ярость. Кирилл прыгал мячиком и был неуязвим. Как матадор мотал красной тряпкой перед мордой быка. В висках у нее тонко звенело. «Успокойся! — приказала она себе. — Он же нарочно тебя заводит… Он добивается, чтобы ты сорвалась!»
— Может, пригласишь меня хотя бы на кухню? Или сразу в спальню? Я так соскучился! У меня же никого нет, кроме тебя. Я хочу тебя, прекрасная Иллария… ты мне снишься каждую ночь, — он произносит последние слова шепотом. — Пошли, дорогая…
Иллария почувствовала укол страха. Кирилл скалил зубы, нес чепуху, а глаза были жесткими. Зачем он пришел? Она попятилась.
Не дождавшись приглашения, Кирилл прошел мимо нее в гостиную. Оглянулся. Похвалил:
— А у тебя мило. — Упал на диван, разбросал руки по спинке. Смотрел на нее, улыбаясь. Мальчишеская ухмылка, нечесаные рыжие вихры, веснушки. Растянутый ворот свитера, потертые джинсы. Пригласил ее глазами сесть рядом. Свой парень. Если бы не напряженный взгляд и жесткие складки в углах губ…
— Что тебе нужно? — спросила она враждебно, стоя перед ним, сунув дрожащие руки в карманы жакета.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Ты женщина моей мечты.
— Я не хочу тебя видеть!
— Ты это уже говорила. Я тебе не верю.
— Ты садист! — закричала она, не сдерживаясь. — Ты… ты… из-за тебя меня таскают в полицию…
— Интересно… — протянул он. — И что же ты им сказала? В полиции?
— Ничего не сказала!
— Молодец! Я был в тебе уверен. Никогда не надо рассказывать все, что знаешь. У каждого человека есть свои маленькие тайны… — Кирилл, откровенно забавляясь, смотрел на нее. — Особенно много маленьких тайн у красивых женщин. Женская тайна — это как аромат цветка! Ты не задумывалась о том, почему нас вечно тянет к порочным женщинам? К тем, в ком чувствуется тайна? — Кирилл говорил громко и быстро, улыбаясь, глядя на нее в упор. Белые комочки слюны закипали в уголках растянутого рта. Улыбка его напоминала гримасу. А бледное лицо — клоунскую маску. На носу ярко цвели рыжие веснушки…
Иллария, оторопев, смотрела на него, и страх вторично кольнул ее в самое сердце.
— Ты что, боишься меня? — спросил вдруг Кирилл, изумленно поднимая брови. — Как тебе не стыдно! Но, с другой стороны… немного страха… немного боли… немного крови… это очень возбуждает! Ты не находишь? Мы обязательно попробуем. О, мы с тобой много чего попробуем… У нас все впереди, Иллария! Моя прекрасная Иллария! Ты знаешь, я ведь искал тебя всю жизнь! Но все время попадался негодный… товар. Приходилось… списывать. — Он смеется, давая понять, что шутит. — У нас даже имена похожи, прекрасная Иллария.
И тут ей делается по-настоящему страшно. Зачем он пришел?
— Что же ты молчишь, моя Иллария? — спрашивает Кирилл. — Нам нужно кое-что обсудить… бизнес. Мы же теперь партнеры. Кстати! — восклицает он. — Твоя доля! Лови! — Он достает из кармана джинсов небольшой блестящий предмет и бросает ей. Иллария стоит неподвижно. Ажурная подвеска на длинной золотой цепочке со стуком падает на пол.
— Какая ты неловкая! — смеется Кирилл. — Это не стекляшка, ей около двухсот лет! Онопко она все равно больше не нужна.
— Уходи! — внезапно кричит Иллария. — Пошел вон!
— Не нравится? Можешь получить наличными. А кричать не надо. — Он поднимается с дивана, подходит к ней. Иллария сжимается в комок. — Не надо кричать, я сказал! — Кирилл хватает ее за волосы, рывком запрокидывает голову, целует в губы. Она вырывается. Он отпихивает ее от себя и с размаху бьет по лицу. Она вскрикивает от боли и отшатывается. Теплая струйка бежит по губам. Кирилл бьет еще раз, и еще. Она закрывает лицо руками. Удары сыплются один за другим. Иллария приседает на корточки, прикрываясь локтями. Кирилл пинает ее ногой, и она падает на пол. Ей кажется, что она умирает.