— Ешьте, ешьте, — угощал он, то и дело бегая к коровам, чтобы наполнить молоком быстро пустевшую кружку. — Я в дорогу вам еще кое-что принесу. Мамка сказала — приготовит к вечеру.

Весь день Карлинь вертел коров в кустарнике на берегу речки, чтобы находиться вместе с русскими ребятами. Он подробно рассказал, куда идут ближайшие дороги, как добраться до Западной Двины, и очень беспокоился, удастся ли им перебраться через реку.

Вечером, загнав скот, он притащил к стоянке небольшое жестяное ведерко. В ведре была соль, кусок прессованного творогу, помидоры и огурцы.

— Зачем столько! — смущались ребята. — Самим, наверно, есть нечего.

— Мы — дома, найдем, что есть. А в дороге все пригодится… Вы и ведро берите! — остановил он девочек, начавших было выкладывать продукты.

На прощанье он подарил Илье зажигалку, Сергею самодельный кинжал, сделанный из обломка немецкого штыка, девочкам протянул плащ-палатку, снятую со своих плеч:

— Вот возьмите. От дождя.

— Да разве так можно! — растроганно воскликнули Инна и Вера, отстраняя подарок. — Что же ты сам будешь надевать?

— Будет что! У меня вторая такая дома лежит.

Но девочки не брали, зная уже из его рассказов, что живут они с матерью очень бедно.

Тогда, развернув плащ-палатку, Карлинь накинул ее на сидящую в телеге Наташу:

— Это — вот кому! Правда, ты же возьмешь? — сказал он, улыбаясь и заглядывая ей в глаза.

— Возьму, — ответила девочка, прижимаясь к Инне. — Мы к маме едем.

Лошадь была запряжена. Пастух сам вывел ее на проселок.

— Боюсь, как бы вы не заблудились ночью, — озабоченно сказал он. — Дороги у нас путаные. Вам лучше днем ехать. Положите снопов на телегу, и никто вас не остановит, подумают — с полей. А фрициков тут близко нема.

— Ничего! — бодро ответил Сережа. — Как-нибудь проберемся! Нам какая ни дорога — лишь бы на восток, к нашим. Ну, прощай! Спасибо за помощь.

Карлинь вздохнул, и глаза его блеснули влагой.

— Прощайте, товарищи! Скажите нашим, чтоб скорей шли назад, а то замордуют нас тут совсем.

Ночь выдалась на редкость темная — ни одного огонька на земле, ни одной звезды в небе. С вечера ребята ехали хорошо, но когда свернули с прямой дороги, чтобы попасть на шоссе, как советовал Карлинь, сразу потеряли ориентировку. В темноте невозможно было разобрать пути. Ехали наугад. Впрочем, лошадь шла ходко, и Илья предлагал всецело положиться на нее.

— Наш Воронко — умница. Он в темноте видит, как кошка. Пусть бежит, не мешайте ему.

Ехали часа три-четыре. Дорога становилась все хуже. Местами телегу подбрасывало, словно двигались по вспаханному полю. От жесткой тряски Наташа начала плакать — пришлось натянуть вожжи.

Сергей слез с телеги и пошел впереди лошади. Минут через пять раздался его голос:

— Тпррр, стой!

— Ну?

— Вот тебе и «ну»: кажется, совсем заблудились. Канава какая-то, чуть не ухнули! Темнотище — земли не видать! — оправдывающимся тоном произнес он.

Друзья принялись палками исследовать глубокую канаву, которая пересекала дорогу. Но ни влево, ни вправо объезда не было.

— Скоро вы? — донесся сзади нетерпеливый голос Веры.

Через минуту девочка стояла рядом с ними. Узнав, в чем дело, она набросилась на Илью:

— Это из-за тебя! Ты все конем хвастал: он умный пусть сам дорогу выбирает! Вот и выбрал.

— Вороной, конечно, умней тебя, — отпарировал Илья. — Разве он виноват, что на дороге канаву вырыли?

— Молчи уж! Тут и дороги никакой нет.

— А это что? Пощупай.

— Была когда-то, а теперь заросла.

Собрались у телеги и стали совещаться. Вера предлагала повернуть назад.

— Куда поворачивать? — возразила Инна. — Мы даже не знаем, в которую сторону едем.

— Правильно, — поддержал Илья, которому очень не нравилось путешествовать впотьмах, когда каждый придорожный куст был похож на немца или полицая. — Надо переждать до утра, а потом сделаем, как пастух советовал. Я придумал… — И он принялся с жаром объяснять, как надо укладывать снопы на телеге, чтобы можно было укрыться внутри.

Сережа повернул лошадь к ближайшим кустам. Беглецы забрались на телегу и, накрывшись плащ-палаткой, задремали.

Утром Сергей с Ильей отправились на разведку Торную дорогу нашли скоро, но определить, в каком направлении она идет, не могли. Ровное серое небо было одинаково тускло.

— Пойми, где — юг, где — север, — ворчал Илья, осматривая деревья. — Лишайники, по правилу, на коре должны быть с одной с северной стороны, а они — кругом или совсем нет. Сучьев на юг должно расти больше, а вот глянь на сосну — торчат во все стороны.