— Очень хочу. Прямо-таки жажду.

— Ладно, слушай, — надменно улыбнулась Сашенция. — Дело было так. Николай Фёдорович — незадолго до смерти любимой бабушки — приезжал в Санкт-Петербург. Простодушная старушка ему всё и рассказала, мол: — «У Глеба Ивановича Бокия была дача. Под её фундаментом, скорее всего, и находится тайник с бесценными старинными артефактами, найденными на Кольском полуострове…». Мало того, что рассказала, так ещё и всякие старинные фотографии продемонстрировала. Например, с предполагаемой Чашей Святого Грааля… Как бы там ни было, но после смерти бабушки Николай Фёдорович решил перебраться в Питер. Как же иначе? И комфортабельная трёхкомнатная квартира досталась в наследство, и богатый клад очень хотелось отыскать. А что хорошего на этой Богом забытой Чукотке? Мрачная Полярная ночь, сплошные снега, ленивые всполохи северного сияния, сорокоградусные морозы и чудаковатые чукчи… Решил наш герой прихватить с собой обожаемую женушку и закадычного друга детских лет. Попросил помощи у депутата Митрофаненко, а тот, обладая обширными связями, помог… Итак, бастарды переехали из провинциального Певека в цивилизованный Питер. Обустроились, то, сё. А потом так получилось, что Николай Бокий и Глеб Назаров поссорились. Мол, надоело делить между собой красавицу Марию. Состоялась классическая дуэль на пистолетах. Как закономерный результат — два трупа. А Маринка, будучи вне себя от горя горького, повесилась… Клад заслуженного чекиста? Думаю, что бастарды даже и не начинали его искать. Типа — времени не было: обустройство на новом месте жительства, бытовые хлопоты, беспокойная чиновничья работа, любовные разборки, всякие нестандартные происшествия. Вот, и вся история — за номером «один»…

— Как это — вся? — опешил Пашка. — Как же, в таком раскладе, ты объяснишь всю эту нездоровую и надоедливую суету, поднятую вокруг купчинского пруда?

— Это, любимый, совсем другая история, никак не связанная — по моему авторитетному мнению — с гибелью ревнивых чукотских пареньков. Её, скорее всего, затеял и организовал ушлый господин Митрофаненко. С какой, спрашиваешь, целью? Политика, мой друг сердечный. Политика чистейшей воды. Не более того… В народе (да и во всезнающем Интернете), давно уже ходят упорные слухи, что этот говорливый московский депутат мечтает стать Губернатором Санкт-Петербурга. Спит — и мечтает. Вот, готовясь к предстоящей предвыборной гонке, и набирает заранее очки перед потенциальным электоратом, мол: — «Я реально отстаиваю интересы простого человека. И все обещания всегда выполняю…». Ты, часом, не забыл, что скоро Губернаторов будут не назначать приказом из Москвы, а избирать на общенародных выборах?

— Не забыл… А как, позволь спросить, быть с шумовой гранатой и с отрезанной мужской головой? И то, и другое Митрофаненко привёз с собой из Москвы белокаменной?

— Не смешная и плоская шутка, — неодобрительно поморщилась Александра. — Бастарды, понятное дело, подсуетились. То бишь, в качестве благодарности депутату за оказанную — при смене места жительства — помощь. Но, ведь, Назаров и Бокий мертвы? Значит, и к ответственности привлекать некого. Не так ли? Вот, я и говорю, что дело пора закрывать и сдавать в архив…

— А что у нас с Привидением? — напомнил Сомов. — Кто его тогда, на солнечном субботнем рассвете, изображал? Используя полосу плотного тумана, старенький плот и белый бесформенный балахон, сшитый из старых простыней? Бастарды, согласись, этого сделать не могли. Они в это время были заняты ссорой и подготовкой к дуэли.

— Это третья история. Просто купчинские беспокойные пацаны, любящие пошутить, валяли дурака.

— В резиновых сапогах сорок третьего размера?

— Что в этом такого? — насмешливо фыркнула Сашенция. — Нынче молодёжь рослая пошла. Посмотри на питерских старшеклассников. Половина из них ростом выше тебя, милый… Ещё одно. Я сегодня ездила по магазинам — лето приближается ударными темпами, пришла пора задуматься об обновлении гардероба. Купила очень миленькое платьице с открытыми плечами — белое в сиреневый и голубой горох, полосатые шорты и замечательные итальянские босоножки. Но дело, собственно, не в этом… Проезжала-то я на трамвае, как раз, мимо достославного пруда. Там рабочие в тёмно-зелёных комбинезонах старательно спускали на воду какие-то понтоны, на берегу стоял компактный симпатичный экскаватор, а машина-кран сгружала с трейлера металлические контейнеры. Ну, большие-большие такие, ржавые-прержавые. В них, как правило, перевозят бытовой мусор. Похоже, что депутат Митрофаненко ни капли не соврал, действительно, начинаются работы по очистке и облагораживанию нашего пруда… Кажется, я слегка проголодалась. Пошли, майор, ужинать.

— Мяу! — ловко спрыгивая с дивана, поддержал хозяйку чёрно-белый котёнок Аркаша. — Мяу…

Наступил понедельник.

Пашка решил, что Фрунзенское РУВД пока можно не посещать. Мол, там все заняты подготовкой к предстоящим похоронам прежнего Начальника. Зачем отвлекать людей от важного дела?

Ранним утром он прибыл в «своё» отделение и провёл с подчинёнными рабочую планёрку. Но наспех провёл, без души. Мол, так и так: — «Неустанно бдить, жирных ворон ртами не ловить, законность соблюдать, купчинских граждан и гражданок не обижать, разойтись по рабочим местам…».

— Торопитесь куда-то, господин майор? — предположил любопытный и наблюдательный Савченко. — Небось, на дежурный обход по вверенной территории?

— Не угадал, лейтенант, — улыбнулся Сомов. — Есть дела и поважней.

— Оперативные мероприятия? Слежка? Засада?

— Наверное, всё вместе. Типа — свободный поиск без заранее разработанного оперативного плана…

— Может, возьмёте меня с собой? — спросил-предложил Савченко. — Ну, для пущего усиления и дополнительной мобильности? В плане передачи бесценного опыта перспективной молодёжи?

— Вынужден отказать.

— Почему?

— Потому, что лейтенантам нельзя — «без заранее разработанного оперативного плана». Разбаловаться могут, — усмехнулся Пашка. — Вот, когда дослужишься до капитана, тогда и приходи. Поговорим…

Он оставил «Опель» на стоянке возле магазина «Лента», перешёл по зелёному сигналу светофора через улицу Димитрова, дошагал до ближайшей панельной девятиэтажки, свернул под арку, зашёл в первую попавшуюся парадную, вызвал лифт и поднялся на последний этаж.

Люк, ведущий на чердак, был перекрыт надёжной решёткой, сваренной из толстых прутьев арматуры и запертой на солидный амбарный замок. Сомов, оглянувшись на ближайшие квартирные двери, достал из кармана куртки связку универсальных отмычек.

«Ай-яй-яй! Как же так?», — возмутился высокоморальный внутренний голос. — «Где это видано, где это слыхано, чтобы исполняющий обязанности Начальника РУВД опустился до пошлого взлома? Стыдоба, да и только… Впрочем, речь идёт об оперативных мероприятиях. Типа — в рамках сверхважного расследования, находящегося на личном контроле у самого генерал-лейтенанта Тургаева. Ладно, братец, так и быть, вскрывай запоры. В порядке исключения, понятное дело…».