Но курьеру было сейчас не до этих красот. И он свернул в незаметную боковую улочку — настолько узкую, что здесь едва ли смогла бы протиснуться повозка. Несколько шагов в прохладной полутьме — и вот новый переулок, еще более тесный и грязный. Здесь прямо над головой свисало сохнущее тряпье, из подворотен рычали злые собаки, хрюкали свиньи, шныряли крысы. Какие-то мальчишки-оборванцы играли медяками в какую-то азартную игру. Кто-то, видимо, сжульничал — и началась драка. Но тут же прекратилась, едва приблизился Гильза. Мальчишки, разинув рот, разглядывали его непривычный наряд. Конечно, в Анаране полно пришельцев, но, тем не менее, стоило прикинуть — ограбить прохожего или отпустить с миром.

Гильза был не в настроении. Поймав его взгляд, мальчишки немедленно вернулись к своим занятиям, а именно — избиению собрата по азартным играм.

Ботинки зачавкали по вязкой грязи, и вскоре показалась знакомая, покосившаяся, засиженная голубями вывеска:

Написано было, разумеется, по лагорийски. Но, как известно, местный воздух обладает так называемым «вавилонским» свойством — все языки становятся здесь понятными без перевода.

Пройдя через грязный двор, половину которого занимала лужа, оккупированная поросячьим выводком, Гильза поднялся по ступеням скрипучего крыльца, к которому привалился невероятно грязный нищий в расползающейся шляпе, спящий в обнимку с толстой хавроньей. Курьер толкнул скрипучую дверь и оказался в темном помещении с низким потолком и своеобразной спертой атмосферой. Пахло здесь куревом, прокисшим пивом и еще бог знает, чем.

Посетителей было всего двое. Выглядели они не лучше, чем тот нищий, задремавший у крыльца. Надежды, что хоть один из них тот, кто ему нужен, было мало.

Тем не менее, Гильза упал на лавку и демонстративно взял в зубы заблаговременно приготовленную соломинку. Это был опознавательный знак, придуманный самим Хитруком — на случай, если кому-то из «своих» вздумается скрываться под неузнаваемой личиной.

К новому посетителю немедленно приблизился толстый хозяин в неопрятного вида фартуке.

— Чего изволит почтенный гость из далекого мира? — поинтересовался он.

Гильза прикинул, с чего бы это такое обращение. И тут же сообразил, что одет несколько необычно для этого мира, навсегда застрявшего в средневековье.

— Дело в том, что у меня нет с собой лагорийских денег, виновато сказал он. — Может, возьмете что-нибудь на обмен?

Он покопался в сумке и выложил на стол видавший виды mp-3 плейер, обмотанный проводом с наушниками-вкладышами.

— Здесь музыка, — с улыбкой пояснил он. — Хотите послушать?

Хозяин внезапно изменился в лице. Осторожно спросил:

— А позвольте узнать — из какого именно мира вы прибыли в наш славный город?

— С Земли, — простодушно ответил Гильза.

И тут же пожалел о сказанном.

— Грязный сарг! — прорычал один из сидевших в тени посетителей.

— Проваливай! — крикнул второй. — Мы граждане вольного города, не желаем сидеть под одной крышей с отбросами.

— Прошу прощения, — надменно сказал хозяин, — но вынужден просить вас удалиться. Мы не обслуживаем саргов!

— Раньше, вроде, обслуживали… — пробормотал Гильза.

— Уходите! — с угрозой повторил хозяин. — Или я вызову агентов Инквизиции!

Ничего не оставалось, кроме как вылезти из-за стола и убраться из негостеприимной харчевни. Гильза закрыл за собой дверь и замер на пороге.

Все это было неожиданно и странно. Он не раз бывал в этой забегаловке для отбросов общества, но никогда еще не слышал таких нападок на землян. Конечно, их и раньше презрительно именовали «саргами», но обычно за глаза и никогда не отказывали в обслуживании.

Гильза выплюнул соломинку, спустился с крыльца и поплелся прочь, погрузившись в безрадостные раздумья. Он слабо себе представлял, как следует поступить, где искать Хитрука и Хороса. И что делать с ключом, вобравшим в себя всю энергию Маятника. Гильзе казалось, что он — перевозчик живого человеческого сердца, которое необходимо немедленно доставить по назначению — иначе пациент погибнет…

— Эй, малый! — раздался за спиной развязный пьяный голос. — Ты что, своих не узнаешь?

Гильза обернулся, хмуро уставился на нищего, который тщетно пытался подняться на ноги, цепляясь за скользкие, жирные бока свиньи. Та, видимо, принимала эти телодвижения за массаж и довольно похрюкивала.

— Простите, но я вас не знаю! — бросил Гильза и отправился дальше.

— Ха-ха! — обрадовался нищий. Язык его заплетался. — Это, как там: «Простите, но я не узнаю вас в гриме!»

Что-то знакомое почудилось в интонациях незнакомца. Курьер обернулся снова, вгляделся в шатающуюся, слишком плотную для голодающего бродяги фигуру.

— Детектив? — недоверчиво проговорил он.

— Ха-ха! В точку! — заорал нищий, нетвердыми шагами приближаясь к Гильзе. — А я-то думал, меня здесь навсегда бросили! Как хорошо, что ты пришел за мной, парень!