— Но было бы проще и легче, если бы я ушел, — прибавил он.

— Я буду счастливее, если вы останетесь. Я не хочу, чтобы вы уходили… Не будем больше говорить об этом, не будем об этом упоминать никогда, до тех пор… до тех пор… до того чудесного счастливого времени, когда вы сможете прийти ко мне и сказать: «Льют, у меня все хорошо теперь. Тайна больше не связывает меня. Я свободен!» А до того времени похороним все это вместе со всяким спиритизмом, со всеми предсказаниями и будем жить тем малым, что осталось у нас. А теперь, чтобы доказать вам, что я готова жить мелкими интересами, которые нас связывают ежедневно, я отправлюсь с вами сегодня смотреть лошадь, хотя больше и не хочу ездить верхом… По крайней мере несколько дней, — ну, скажем, неделю. Как зовут эту лошадь?

— Команч, — ответил он, — я знаю, она вам понравится.

Крис лежал на спине, положив голову на большой гладкий камень, а глаза его внимательно смотрели через ущелье на противоположный спуск, покрытый деревьями. Оттуда до него доносились звуки раздвигающегося кустарника, звон стальных подков о валуны и изредка мягкий шум сорвавшегося камня. Слышно было, как камень долго катился по холму и затем падал в поток, с шумом пробиравшийся среди дикого хаоса скал. Среди зелени мелькал иногда золотисто-коричневого цвета костюм для верховой езды, в котором была Льют.

Она выехала из леса на открытое место, где ни деревьям, ни траве не было приюта; подъехала к самому краю обрыва и смерила глазами спуск. Ниже футов на сорок крутой спуск заканчивался небольшой террасой, усыпанной мелким гравием и землей, скатившейся с крутого склона.

— Вот это хорошая проба для Команча! — крикнула она Крису. — Я хочу спуститься к ручью.

Животное осторожно стало ощупывать опасную почву, приседая на задние ноги, а передними спокойно и не спеша пробуя каждый камень, прежде чем опереться на него. Когда Команч почувствовал под своими ногами ровную и плотную почву террасы, он пошел по ней свободным и быстрым шагом, точно расправляя свои мускулы после только что пережитого напряжения.

— Браво! — крикнул Крис с края ущелья и зааплодировал.

— Самая умная и самая осторожная лошадь, какую я когда-либо видела, — ответила Льют. Она повернула лошадь и стала взбираться наверх к деревьям, под которыми расположился Крис.

Он следил за движениями лошади по доносившимся до него звукам и мельканию костюма Льют среди деревьев.

Пробираясь по склону, она остановилась около ручья. Из потока выступал край камня, а немного выше находилась маленькая площадка, усыпанная гравием. Доступ к ней преграждал огромный камень. Попасть на площадку можно было, только перепрыгнув через него. Льют тщательно изучала положение камня, и по движению ее руки Крис издали догадался о ее намерении.

— Осторожнее! — крикнул он ей.

— Я верю Команчу, — ответила она.

— Но вряд ли он сможет сделать этот рискованный прыжок, — предупреждал Крис, — он может поскользнуться и упасть в ручей. Только одна лошадь из тысячи здесь перепрыгнет.

— И Команч как раз такая лошадь, следите за ним!

Льют осторожно проехала по узкому проходу между скал к большому камню. Команч одно мгновение колебался, но Льют слегка прикоснулась к его шее поводьями, поворачивая его несколько влево, пришпорила, и он, сделав полуоборот на задних ногах, легко перепрыгнул через камень на маленькую площадку, усыпанную гравием. Оттуда ему уже нетрудно было сделать прыжок через ручей, и через несколько минут Льют стояла перед Крисом.

— Ну, как? — спросила она.

— Я от волнения не мог дышать, — сказал Крис.

— Вы должны купить его непременно! — воскликнула Льют. — На этой лошади можно проделывать все что угодно. Я никогда в жизни не питала такого доверия ни к одной лошади.

— Его хозяин говорит, что не было случая, чтобы Команч когда-нибудь поскользнулся или оступился, — прибавил Крис.

— Непременно надо купить его, — снова воскликнула Льют, — и надо сделать это скорее, пока хозяин не переменил своего намерения! Если вы его не купите, то куплю я. У него необыкновенные ноги, и, кроме того, он гибок, как кошка, и чрезвычайно послушен. Им можно управлять просто шелковой ниткой. О, я знаю, вы скажете, я увлекаюсь. Ну, так я повторяю: если вы не купите, его куплю я.

Крис улыбался, когда они меняли седла, и она сравнивала обеих лошадей.

Они шагом выехали на дорогу, и вдруг Льют остановила лошадь.

— Нет, мы не поедем прямо в лагерь, — сказала она.

— Вы забываете про обед, — напомнил Крис.

— Но я помню о Команче, — возразила она, — мы поедем прямо на ранчо к его хозяину и кончим дело о покупке. Обед подождет.

— Кухарка не может ждать, — засмеялся Крис. — Она уже грозила оставить место, потому что вы всегда опаздываете и меняете часы обеда.

— Даже если и так, — ответила Льют, — тетя Милдред найдет кухарку. Но мы ни в коем случае не должны упустить Команча.

Они свернули с дороги и начали подниматься по ущелью Нэн. Дорога круто шла к перевалу, а оттуда спускалась в долину Напа. Подъем был труден, и лошади шли медленно. Иногда дорога вилась по краю ущелья, футов на сто над руслом потока, а иногда спускалась к самой воде, и всадникам приходилось много раз переправляться через ручей. Они ехали то под тенью развесистых кленов, то карабкались по безлесым горным хребтам, покрытым сухой, растрескавшейся от солнца землей.