— Видишь, Матвей вот тебе очередное доказательство животной сущности человеческих существ, – прокомментировал Пронькин, созерцая боксеров, с завидным усердием превращающих друг друга в отбивные, и зрителей, которые в исступлении надсаживались, требуя еще крови.

— Ну да, – поддакнул Матвей Петрович

— Посмотри-ка на наших гостей, Матвей, разошлись не на шутку. – Пронькин, мотнул головой в сторону трибун. – Ничего, ничего, пусть вернутся в свое первобытное состояние. Людям иногда полезно почувствовать себя теми, кто они на самом деле есть. В сущности, убийство себе подобных заложено в нашей природе, так же как и в природе всех остальных живых существ. Животное в борьбе за своих детей, свое логово, свою территорию, что делает? Убивает.

— Убивает, – согласился Матвей Петрович.

— Добавь: не просто убивает! Убивает не задумываясь. Это только последние пару тысяч лет общество придумало моральные ограничения. И чем это кончилось?

— Чем?

— Расплодилось племя людское. Скоро воздуха на планете для всех хватать не будет.

— Да, естественный отбор закончился, – посетовал Матвей Петрович, правда, не вполне уверенный в том, что вышел бы победителем в эволюционном соревновании, продолжайся такое.

— Вот именно! Выживают все – сильные и слабые, здоровые и больные.

— Адольф, хоть и изверг, а в корень смотрел.

— Шикльгрубер дегенерат! Да, война нужна, но ведь так бездарно уничтожать людей может только законченный идиот. Столько живого материала извел и никакого удовольствия. Его газовые камеры кроме раздражения никаких эмоций не вызывают. Поучился бы у древних бороться с перенаселением с пользой. Они из этого такие шоу устраивали!

В этот момент трибуны взорвались – один из боксеров, сбив с ног соперника, так страшно звезданул его ногой по почкам, что бедолага только судорожно дернулся, однако встать уже не смог.

Тут под канаты поднырнули двое дюжих парней, секунданты, и стали оттаскивать разгоряченного бойца от распластанного на ринге лузера. Несмотря на то, что победитель упирался, вяло отмахивался, упрямо норовя дать секундантам в морду, те успешно реализовали свое численное преимущество и свежие силы.

Зрители разочарованно выдохнули.

— Видишь, Матвей, – промолвил Пронькин, – расстроились, что беднягу не прикончили.

Рефери объявил победителя и по трибунам снова забегали букмекеры. Официанты едва успевали разносить выпивку.

Вслед за первой вышла вторая пара, за ней третья. Противники уродовали друг друга. Объявляли победителя. Букмекеры выплачивали выигрыши. Гости пили, но закусывать уже не могли. Бушевали – жаждали продолжения.

— Будем выпускать четвертую пару? – спросил Матвей Петрович, когда с ринга унесли очередного жертву, выглядевшую так, как будто ее переехал танк…

— Хватит с них... Приступай к главному блюду. – приказал Пронькин, – они такого отродясь не видывали…

— Прямо сейчас!?

— А когда еще! Прямо сейчас.

— Мы же перерыв намечали...

— Перерыв? Какой перерыв!? Не видишь, как они разогрелись. Хочешь, чтоб остыли? Давай прямо сейчас, без перерыва.

— Марлен...

— Матвей, ты, когда на бабе, – перебил Пронькин, – тоже в такие моменты перерыв делаешь? Ну! Выпускай своих головорезов!

Уволокли ринг, за ним свернули ковер, под которым желтел песок…

Пронькин хорошо помнил, как всё начиналось. Года два назад. Помнил, как зашел тогда к внуку. Тот, не замечая ничего вокруг, сидел перед экраном компьютера.

В комнате стоял звон закаленной стали, время от времени прерываемый звуками разрываемой плоти и короткими глухими выкриками. Следовал короткий стон и вслед за этим воин с обнаженным торсом, в шлеме и короткой юбочке, припадал сначала на одно колено, а потом, шумно выдохнув, подпрыгивал и опрокидывался навзничь.

Несколько его противников восклицали что-то на тарабарском компьютерном языке утробными голосами чревовещателей и, празднуя победу, в восторге вскидывали руки.

Мальчишка кликал мышью, вдыхая в своего воина новую «жизнь», тот опять поднимался и шел на новую смерть...

Увлеченный игрой, он не заметил стоящего за спиной деда. Когда мальчик повернулся, тот взъерошил внуку волосы и спросил:

— Что это у тебя за игра?

Мальчик вздрогнул, но глаз от экрана не оторвал.

— Это «Гладиатор», дед.

— Тебе нравится?

— Очень!

— А ты бы хотел увидеть такой бой по-настоящему? – спросил вдруг дедушка.