Толпа заволновалась, загалдела. Люди, окрылённые надеждой, тоненькими ручейками растеклись по улицам. Закипела работа. Сумасшедший правитель подошёл к ограждению и завопил:

– Всё равно подыхать! Зачем работать?

Его уже никто не слушал.

– Если всё равно собрался подыхать, хотя бы спустись вниз, – заметила Ирмуна.

– Зачем? – юродиво поинтересовался человечек.

– Чтобы труп на площадь не бросать. Камни не пачкать, – зло отрезала девочка и спустилась вниз.

Она и не ожидала, что её послушаются. Но, к её изумлению, люди восприняли её указания как приказы. Ими руководил не только страх, но и возрождённая надежда. Кроме того, люди почувствовали в её словах силу, уверенность в победе. Ирмуна, сама того не желая, стала их лидером.

Город преобразился на глазах. К вечеру он стал чище, исчезли мусорные кучи вместе с собаками. Но девочка понимала, что этого мало, и после захода Солнца, когда руководители всех созданных ею команд доложили об исполнении указаний, подняла руки к небу. Красный луч ударил в высоту. Сверкнула молния. На город упали крупные капли приближающегося дождя.

Ливень шёл всю ночь и прекратился только с восходом. Он словно смыл всю нечисть. В город вернулись летние запахи.

На рассвете люди снова собрались на площади. Ирмуна с тревогой заметила, что горожан стало меньше, но вида не подала.

– Объявляю о создании двух отрядов, – объявила она с балкона, – Первый будет бороться с крысами и мышами. Второй – с мародёрами. Остальные жители должны покинуть город. С собой взять только еду и воду на неделю. Я надеюсь, что ночи будут тёплыми. В лесах построить шалаши и землянки. Селиться семьями. Подальше друг от друга. В гости разрешаю ходить только врачам.

И эти указания девочки были исполнены с невероятной точностью. К полудню город опустел. “Сюда бы моих кошек сейчас”, – подумала Ирмуна.

Подмога начала стекаться к вечеру. Ночью весь город наполнился гортанным мяуканьем. Справедливо решив, что один из отрядов остался без работы, Ирмуна собрала совещание.

– Через неделю люди вернутся. Все запасы уничтожены. Это было необходимо. Но теперь нас действительно ждёт голодная зима.

– Можно купить продукты, – предложил кто-то.

– Отпадает, – отрезала девочка, – От вас ещё несколько лет будут шарахаться, чумы бояться.

– Можно охотиться, – предложила печальная пожилая женщина, – Только этого мало.

Ирмуна кивнула.

– Рядом море, – поднялся усатый, – Можно построить корабли и ловить рыбу. Зимы у нас холодные, но море не замерзает. Правда, мы никогда не занимались рыбалкой…

– Всё когда-то приходится делать впервые, – развела руками девочка, – Вот только рыбу нельзя долго хранить.

– Можно в море закуток отгородить, – снова подала голос печальная женщина, – И рыбу туда живой складывать. А когда нужно – брать.

– Скоро хлеб убирать, – подал голос худенький мужичок плутоватого вида, – а наше зернохранилище годится только для замачивания зерна и разведения мышей. Хорошо бы новое построить…

Количество проблем росло как снежный ком. Девочка растерялась. Горожане с охотой пришли на помощь. Они были неплохие и очень трудолюбивые люди. Вот только все городские дела оказались страшно запущены.

Через неделю люди начали возвращаться в город. Ирмуна чуть не расплакалась. Вернулось чуть больше половины. Впрочем, вскоре выяснилось, что многие решили остаться на природе подольше. На всякий случай. Но те, кто вернулись, были настроены решительно и готовы работать. Девочка не вмешивалась. Всё стало налаживаться само собой. Эпидемия пошла на убыль.

Усатого поставили градоначальником. К первым холодам было построено и спущено на воду три рыболовных шхуны. Все были довольны. Только старый правитель, схватив большую жестяную коробку, в которой что-то бренчало, бегал по городу и истошно кричал, что он здесь самый главный и что он всем ещё покажет. С наступлением морозов сумасшедший правитель сгинул куда-то вместе с коробкой.

Чума до осени ещё косила людей. Умерла печальная женщина. Не выжил и плутоватый мужичок, который построил новое зернохранилище. Он умер одним из последних, в день окончания строительства.

Все старые колодцы было решено засыпать. Вырыли новые. Теперь в городе всегда было вдоволь чистой воды. Ирмуна зря опасалась, что жители ближайших сёл и деревень будут бояться горожан. Ожила торговля. Неподалёку от города, у самых городских ворот, построили специальный рыбный рынок. Снова открылись лавки ремесленников, неподалёку от главной площади начала работать школа.

– Какая неприятная это работа, оказывается, – произнесла Ирмуна однажды днём, с тоской глядя в окно.