— А в чем же тогда заключаются ваши противоречия?

— Их немного, но они крайне важны. Уэйн верит в сбалансированную производственную линию. Я сторонник несбалансированной линии. Цель Уэйна состоит в сокращении мощностей до уровня, в точности со­ответствующего величине спроса со стороны потребителей, а затем — в использовании этих мощностей на сто процентов. Я же считаю, что для максимизации выпуска нам излишняя мощность не повредит, а загрузка большинства ресурсов на сто процентов крайне неэффективна. Уэйн бо­рется за совершенство. Я уживаюсь с реальностью постоянного несовер­шенства. Уэйн верит в то, что с помощью последовательных усилий и инве­стиций все существенные отклонения могут быть устранены. Я убежден, что отклонения будут возникать всегда, и даже если вам удастся их устра­нить, пройдут десятилетия, технологии устареют, и вам придется начи­нать все заново. Но есть один принципиальный вопрос: я верю — даже знаю наверняка, — что в любой системе должно быть основное ограниче­ние, регулирующее ее деятельность. Для нас таким ограничением явля­ется «Годзилла», то есть автоклав. Уэйн же отказывается признавать важ­ность поддержания «Годзиллы» на пике эффективности.

— Хорошо! Постойте! Тайм-аут! — воскликнула Эми* Она оперлась на бювар, лежащий на письменном столе, и в отчаянии потерла виски. — Да, это напоминает мне драку между республиканцами и демократами.

— Прошу вас, мэм, я не думаю, что мы настолько плохи.

—Для меня очевидно, что вы—сторонники различных бизнес-систем как таковых и методов управления Оуктоном в частности.

— Каждый из нас придерживается философии, в чем-то переклика­ющейся с позицией другого, но существует ряд непреодолимых раз­личий.

— Правда? Вы действительно думаете, что не можете преодолеть раз­ногласия?

— Нет, если мистер Риз не признает нескольких фактов, в суще­ствовании которых я неоднократно убеждался за многие годы работы в Оуктоне. Уэйн, бесспорно, обладает массой достоинств, но при этом он крайне упрямый человек.

«Ну да, а давно ли он сам смотрел в зеркало? Все мы плюшевые...» — по­думала Эми.

— Позвольте мне резюмировать все сказанное. — Мерфи осторожно нарушил установившееся в кабинете молчание. — Эми, я много размыш­лял над этим вопросом. Пожалуйста, поймите, я — командный игрок. Но, покопавшись в своей душе, я пришел к заключению, что больше не могу оставаться в Оуктоне. Есть такая поговорка: «Следуй во главе, иди за лидером или отойди в сторону». В нынешних условиях никто не даст мне возглавить процесс, я не могу заставить себя пойти за Уэйном, поэто­му я должен выбрать третий путь.

Эми понимала, что он говорит совершенно искренне, и потому, когда он замолчал, негромко спросила:

— Мерф, вы уверены? Вы действительно этого хотите?

— Нет, не хочу. Мне осталось всего несколько лет до пенсии, и я всегда думал, что уйду на пенсию именно из Hi-T.

— Но все-таки вы собираетесь оставить компанию?

— Я бы предпочел не делать этого. Если бы для меня нашлось какое-то другое место, где я мог бы оказаться полезным...

Эми сжала губы и немного подумала.

—А почему бы вам не отдохнуть? — наконец предложила она. — Возь­мите небольшой отпуск. Я договорюсь с кадровой службой. Я не готова прямо сейчас дать ответ относительно того, что мы можем вам пред­ложить. Но поймите — если мы найдем для вас место или придумаем новую должность — речь в любом случае пойдет о снижении статуса и зарплаты. И если мы сможем придумать что-то, будет ли это вам ин­тересно?

— Могу обещать, что беспристрастно изучу любые ваши предложе­ния, —слегка покраснел Мерфи. Было видно, что он испытывает огромное облегчение, понимая, что появилась хоть какая-то возможность решения этой проблемы. — Я благодарю вас и очень ценю то, что вы делаете.

— А я благодарю вас за искренность, — ответила Эми. — Кстати, вы могли бы порекомендовать кого-то себе на замену в Оуктоне?

— Джейро Пеппс, — ответил Мерфи без малейшего колебания. — Он искренне верит в LSS. А что касается работы завода, то Джейро знает о ней столько же, сколько и я. Ну, или почти столько же. И если он когда- нибудь пригласит вас на барбекю, не вздумайте отказаться.

Реакция ключевых сотрудников Hi-T на решение Мерфи Магуайера покинуть Оуктон была различной и иногда весьма неожиданной для

Эми. Когда она заговорила об этом с Уэйном Ризом, тот поначалу уди­вился:

— Я даже не предполагал, что он решит уйти просто так,

— Мы пытаемся придумать варианты, при которых ему не придется покидать компанию, — пояснила Эми. — Но я совершенно не уверена, что мы сможем найти то, что устроит обе стороны.

— В целом это, конечно же, плохо... Но я думаю, что все к лучшему, — сказал Уэйн.—У нас впереди большие изменения, и если он не в состоянии всей душой разделить наши цели и стремления, то для всех будет лучше, если он отойдет в сторону. Я уважаю его за такое мужественное решение. Магуайер, в сущности, очень толковый человек — просто он очень упрям и уверен в своей правоте. Я надеюсь, что он обретет почву под ногами.

— Ты уверен, что не хочешь поговорить с ним и попытаться повлиять на его точку зрения? — спросила Эми.

Уэйн заколебался.

— Нет, я уверен, что Магуайер все делает правильно, — наконец от­ветил он.

Но когда Эми рассказала новости Гарту Куинси, его реакция была со­вершенно иной.

— Мерф уходит? Черт, это же очень плохо.

— Почему? Вы дружили? — спросила Эми.

— Нет, я едва знал этого парня, но всегда считал его одним из лучших сотрудников компании.

— Подождите-ка минутку! Только вчера вы говорили, что если дела в Оуктоне не наладятся, то это создаст проблемы для всей компании. Те­перь Мерфи уходит, а вы считаете это плохой новостью. Почему же вы вдруг изменили свое мнение?