До войны в доме № 39 по улице Толстою проживал инженер- строитель и по совместительству страстный охотник Е.Ф. Новицкий. Однажды его поджарая охотничья колли унюхала в земле мышь и в погоне за ней выкопала во дворе неглубокую яму. Но вместо мыши выгребла на поверхность человеческий череп с пробитым затылком. Необычной находкой заинтересовался сынишка инженера и его малолетние приятели. Вооружившись лопатами, шустрые ребятишки стали раскапывать место, откуда выкатился череп. К этому времени с работы вернулись взрослые. Вместо того чтобы остановить детей и вызвать милицию, они также подключились к работе юных «археологов». Через некоторое время посреди двора было зачищено четыре человеческих костяка, лежавших в вытянутом положении на груди, лицами вниз. У всех четырех затылки были пробиты каким-то тупым предметом, наподобие молотка.

Самое удивительное, что погибшие находились на небольшой глубине — всего лишь в 30–40 см от поверхности. Судя по широким скулам, все они были восточного происхождения.

Судя по описанию, именно так выглядели выброшенные бруски.

(Древнерусские серебряные гривны черниговского типа)

Так как дом Новицких стоял у подножия крутого склона, недалеко от руин древнего Северского монастыря, причина их смерти не вызывала сомнений. Скорее всего, защитники монастыря сделали ночную вылазку через подземный ход и прикончили четырех захватчиков, беспечно дремавших у костра. Этот вывод подтверждался находкой глиняного горшка с бараньими костями, вокруг которого и лежали убитые.

В песчаном грунте, рядом со скелетами валялись какие-то металлические предметы, но ничего не смыслившие в археологии раскопщики не обратили на них внимания. Останки людей, горшок и непонятные железки они засыпали на прежнем месте. На всякий случай взяли лишь 4 небольших продолговатых бруска, которые по цвету приняли за оловянные или свинцовые.

Старший сын Новицких любил слесарничать и сделал в квартире небольшую мастерскую. Он попытался сразу же употребить бруски вдело. Но опробованные паяльником, они не поддавались плавлению, и доморощенный слесарь сразу же потерял к ним интерес. За ненадобностью эти находки были выброшены в ящик с различными железками, стоявший в углу мастерской. Там и провалялись они несколько лет, а в годы войны куда-то пропали. Спустя десятки лет один из сыновей инженера рассказал об этой находке ученым. Подробно описав форму брусков, он узнал, к своему потрясению, что в металлический хлам были выброшены, скорее всего, серебряные древнерусские гривны. В качестве трофеев они могли находиться у погибших монгольских воинов. Как говорится, занавес…

В Московском Кремле постоянно ведутся реставрационные работы. Периодически здесь проводятся и археологические исследования: вскрываются различные горизонты культурного слоя, изучаются фундаменты древних зданий, фиксируются всевозможные находки. Обнаружение здесь кладов не счастливая случайность, а объективная закономерность: в самом центре столицы кладов просто не может не быть. Это подтверждает и статистика: за последние 200лет в Кремле было найдено 24 клада различных исторических эпох, а общее число известных кладов на территории Москвы превышает две сотни.

Интересная находка была сделана в 60-е годы прошлого столетия в Кремле. В Патриаршем дворце нужно было заменить слабые уже фундаменты, грозившие зданию XVII века разрушением. В подвальном помещении Крестовой палаты, под кирпичной вымосткой, в более раннем горизонте культурного слоя археологи обнаружили неглубокую ямку-тайник. В ней оказались два изумительной работы каменных креста- тельника XIII века. Их концы были оправлены золотыми пластинками.

Кресты-тельники в оправе из золотых пластин мог спрятать очень зажиточный москвич

Один из них сделан из лазурита (ляпис-лазури) очень красивого темного синего цвета. Эго бадахшанский лазурит, который добывали в Средневековье только на северо-востоке Афганистана, в горах восточного Гиндукуша. Такой лазурит изумительного глубокого синего оттенка особенно ценился на Арабском Востоке и в Китае, но вывозился также в Европу и Малую Азию. На золотой пластинке верхнего конца большого креста хорошо читается надпись в технике граффити — «Исусъ». Она процарапана, видимо, самим владельцем вещи.

Второй, меньший по раз мерам крестик, сделан из розового мрамора. На его золотых оковках выполнена традиционная надпись — «Исусъ Христос» и «Ника» (Победа). Скорее всего, привозные камни были окованы русским ювелиром: об этом свидетельствует техника черни с гравировкой и особенности начертания имеющихся на крестах надписей. Эти уникальные изделия представляли собой немалую ценность и, наиболее вероятно, являлись родовой реликвией. На территории, занятой ныне Патриаршим дворцом, были выявлены остатки усадеб конца XII — начала XIII столетия. Возможно, что владельцем одной из них и был обладатель этих дорогих привозных изделий. Подобные кресты изготавливали в Византии, и патриарх одаривал ими знатных прихожан. Аналогичные изделия из поделочных камней довольно часто встречаются в кладах Киева, Старой Рязани и других древнерусских городов.

Другая находка того же времени оказалась в самом Успенском соборе — главном храме Кремля, возведенном на месте более ранних зданий. При реставрационных работах в 1966 году внутри собора под наблюдением археологов был вскрыт пол. И в шурфе у его юго-восточной стены, в перекопанном грунте был обнаружен небольшой клад, состоящий из четырех серебряных височных колец вместе с дужкой пятого и обрывком женского головного убора. Любопытно, что на проволочные колечки было нанизано по три металлических бусины, обработанных в технике скани и зерни. Именно такие украшения были широко распространены в Южной Руси и наиболее часто встречаются в синхронных кладах древнего Киева. Они никак не связаны с погребениями в соборе. Мало того, в этом же слое находилась монгольская железная стрела ромбовидной формы, однозначно указывающая на причину появления клада.