Какое-то, грустно тоскливое зрелище, представляла из себя картина, обезображенного разложением и пламенем лица сидящего в костре покойника. Он как-то равнодушно и казалось возвышенно, разглядывал их, пока стена огня окончательно не скрыла его из виду.

– Боги с тобой.
– Махнула Априя на прощание ему ладошкой.
– Ну что куда теперь? По тоннелю в город или назад в особняк?

– Назад.
– Милана Хенгельман покачала головой.
– Ох, я кому-то сегодня устрою, сладкую жизнь!

***

Остаток приема при дворе короля, императора, я совершенно не запомнил. Все потонуло в зеленом тумане ее глаз, и я совершенно не помнил, как оказался у себя. Сердце не разрывалось в бешеном ритме неистовства, я наоборот словно застыл, погрузившись в какую-то горькую патоку не в силах пошевелиться в этом мягком чувстве внутренней не то боли, не то тоски.

Я не обманывал себя, эта девочка была мне не безразлична, но вот кто она, что она, а главное то, как мы расстались, было из разряда туши свет кидай гранату. Шпион, фрейлина, сосуд, пустая кукла без мыслей в голове? Кто же ты и что ты думаешь обо мне? Помнишь ли ты вообще меня или все это время рядом со мной был император? Кто говорил со мной, кто держал меня за руку, и гулял со мной по городу, весело улыбаясь и даря своей улыбкой так нужное мне в тот момент тепло и заботу?

Ответа не было, как и не было сил взять себя в руки, или не знаю там, за "шкирку" схватить, что бы встряхнуть хорошенечко, надавать себе по щекам, что бы прийти в чувство. Мысли как-то рассеянно блуждали, слепо натыкаясь друг на друга, что бы вновь разойтись по разным углам.

Вызвонив колокольчиком слугу, я заказал себе чая, терпкую горячую горечь трав, выжигающую небо и вкусовые рецепторы, но меж тем легким бризом послевкусия смывающим мое сомнабуличиское состояние. Усевшись за стол, я бездумно марал листки бумаги пером, выводя на них каракули домиков, корабликов, крестиков, звездочек и сердечек.

Стоп.

Сердечки это уже перебор, причем с полным сдвигом по фазе. Разозлившись, я перевернул сердечко, окружностями вниз, дорисовал ножки, а сверху спинку, тем самым, получив...попу. Красивенькую такую аккуратненькую женскую попочку, прямо как у...

Да что за хрень то со мной твориться?!

Сурово сдвинув брови, я не менее сурово скомкал лист и что было дури запулил его через комнату.

– Барон!

– Ой, простите!

М-да.... С ума сойти, я совершенно не заметил строгой и властной женщины стоявшей перед моим столом, неизвестно, сколько времени и получившей от меня с ходу бумажкой в лоб.

– Господин...жа...кхм-м...император...ша...
– Какая-то несуразица полезла из меня, я глупо моргал глазами и не находил, что ответить.
– Я не заметил, как вы вошли и вот это, как бы, в общем, извините.

– Боги, мальчик в себе ли ты вообще?
– Император в лице этой строгой красоты обескуражено потирал лоб.
– Ты вообще как себя чувствуешь? Я как увидела тебя, на приеме думала уже все, тебя тут пока меня не было выпотрошили и набили соломой, что бы к моему приезду выставить твое чучело.

– Эм-м, нет, все нормально, просто я немного подустал, вот видимо сказывается.
– Поднявшись, я услужливо пододвинул стульчик с резной высокой спинкой к столу, легким поклоном предлагая присаживаться.
– Уж извините, честное слово совершенно вас не заметил.

– Да уж куда тебе было заметить...
– Император, аккуратненько подобрав подол сел на стульчик, подняв с пола мою бумажку и расправляя ее на коленке.
– Сердечки, звездочки, фигня какая-то, опять сердечки...кхм...попа.

– Нет, это тоже сердечко, просто оно...
– Я сумбурно замахал руками в отчаянье найти необходимое слово.

– Как попа.
– Пришла на выручку мне, женщина совершенство вскинув бровь.

– Ну...возможно, где-то и так.
– Я уселся на свое место, попытавшись спрятать свое лицо за маленькой кружечкой чая, что предательски дребезжала по блюдцу в моих руках.

Она буровила меня насмешливым и ироничным взглядом, молча налив себе так же в кружечку ароматного взвара и слегка пригубив его.

– Попробуешь еще что-нибудь сказать?
– Она подмигнула мне.

– Нет, пожалуй, воздержусь.
– Невольно, я расплылся в ответной улыбке, немного приходя в себя.

– Вот и умничка.
– Кивнула она.
– Скажу тебе как тот, кто в отличие от тебя уже не первое тело меняет, не дави чувства, наслаждайся ими, так как с годами они гаснут, теряя свой накал и полноту красок.

– Простите?
– Я чуть не выронил кружку.

– Я тебя умоляю!
– Она фыркнула, махнув на меня рукой.
– Неужто ты думал я не в курсе, что это не твое тело? Если не забыл, мне даже какое-то время удалось походить в нем.