– Нет, ты определенно топотишь.
– Милана с прищуром оглядела пройденный ими густой подлесок и с сожалением оглядела подол юбки, увешанный сухим с зимы репейником.

– Определенно не топочу.
– Хмыкнула Априя.
– А вот ты зудишь.

– Я не зудю, это ты зудишь.
– Первая старушка вновь нехотя полезла напролом через кусты.

Две бабульки подтрунивая друг дружку уже пол дня выписывали круги по пригороду наматывая километры пути меж особняков, редких холмов и впадин с завидным упрямством выискивая тающий и практически неощутимый след.

– Вот сучка.
– Априя сплюнула в сторону, хвостиком пристраиваясь за сестрой.

– Сама такая!
– Не поворачиваясь бросила Мила.

– Я может, и такая...была...лет семьдесят назад, но твоя барбосинка редкостная засранка.
– Рассмеялась Априя.
– Сама-то мать, поди в городе не скучала? Ну-ка сознавайся, где тут у тебя еще дедки гожие хоть на что-нибудь припрятаны?

– Да на что они гожие?
– Милана с сомнением оглядела живописную полянку, на которую они выбрались, с трудом перевалившись через старое поваленное дерево.

– Вот ты мне и скажи.
– Априя тяжело дыша, стала рядышком с сестрицей.

– Беда у мужиков в том, что они хотят всегда, да вот могут по факту изредка.
– Старушка, порывшись в своей переметной сумке, извлекла на свет небольшой металлический цилиндр, увитый таинственными письменами, состоящий из наборных подвижных колец.
– А наша женская доля, быть готовыми всегда, да вот хотеть изредка.

– Ага-ага.
– Покивала Априя, извлекая из своей сумки целый ворох связанных тесемкой костей.
– Помню я как ты изредка в Милтенкраусе. От тебя тогда даже моряки убегали.

– Ну, так уж и убегали...
– Милана ловко меняла градации на своем цилиндре, периодически поглядывая на костяной набор сестры.
– Им просто в рейс нужно было уходить.

– Ага, посреди ночи, в безветренную погоду, гребли так, что пену на море взбивали.
– Априя задумчиво оглядела полянку.
– Чуешь?

– Да.
– Кивнула сестра.
– Здесь она была, здесь, только вот не пойму, почему истаивает след?

– Пойдем, глянем.
– Пожала плечами Мила, пряча обратно свой прибор.

Две бабульки, придерживая друг дружку, по колено в траве пересекли поляну, вновь входя в густой кустарник, за которым совершенно неожиданно прятался каменный завал вперемешку с уже слежавшейся землей.

– Ого, какая дырка!
– Покачала Априя головой, остановившись перед уходящим под землю тоннелем.

– Это у тебя там дырка.
– Пакостливо хихикнула Мила, склонившись у находки.
– А это лаз!

– Это у тебя как раз лаз.
– Не осталась в долгу сестра.
– А это вход.

– Тьфу.
– Милана Хенгельман сплюнула в темный зев прохода.
– Сладенько то, как гнильцой тянет.

– Тряхнем стариной?
– Молодцевато подбоченившись, спросила Априя, вскинув бровь.

– А у тебя еще есть чем потрясти?
– Милана с сомнение оглядела сестру.

– Уведу.
– Предупредительно и с вызовом, ответила та, открывая свои кошели и сумку что бы извлечь из них целую кучу всевозможных ингредиентов.

– Кого?
– Милана так же принялась извлекать свои запасы.

– Деда твоего.
– Априя зазубренным ножом прямо по дерну принялась выводить многолучевую звезду.
– Найду и уведу, сознавайся сразу, это пекарь с четвертой улицы?

– Да какой он пекарь?
– Рассмеялась Мила, порошками заполняя за сестрой надрезы земли.
– Он уже лет двадцать как тестомес, только и может что мять.

– Неужто, портняжий из лавки Перрея?
– Хмыкнула Априя венчая лучи, наборами вязанных трав и черепками мелких животных.

– Не-е.
– Милана принялась наполнять звезду скрепляющими стежками своих заклинаний.
– Его ниточка уже никогда не войдет в ушко иголочки.

– Так ты приголубь его, подтяни ему здоровицо то.
– Априя включилась в плетение сестры, наполняя его своей силой.

– Я если у него потяну, у него оторвется.
– Милана благодарно кивнула сестре, принимая ее силу в свою вычурную магическую формулу.
– Он даже в лучшие свои годы больше двух раз не мог. Слабенький он, к рассвету скопытиться, это как пить дать.

– Ну, тогда я знаю.
– Хмыкнула Априя.
– Старый Шерп, кузнец как никак в прошлом.

– Так.
– Милана поджала губы, завершая свою магическую конструкцию.
– Кузнеца мне не тронь!