Мне приснился сон.

Сон, как воспоминание о прошлом.

Каждый раз, когда я сознательно стараюсь забыть все, что было связано с Сергеем, мое бессознательное услужливо ставит мне подножку. И боль возвращается, увеличивается в геометрической прогрессии. Она разрывает меня изнутри на маленькие лоскутки, которые никогда не сошьешь.

Я не знаю, почему приснился именно этот эпизод из жизни. Хотя, быть может, потому, что он отражает нашу первую с ним встречу. Первую и главную. Но я никогда не удосуживалась замечать этого.

Самый обычный день. Настолько обычный, что я даже не помню, какая на дворе стояла погода. Дул ли ветер, шел ли дождь. А может быть, вовсю палило солнце? Сегодня я вернулась домой с художки раньше, чем обычно. Заболел преподаватель по декоративно-прикладному искусству.

Мои волосы были заплетены в косу, глаза лучились тем счастьем, которое присуще только тринадцатилетнему подростку, радующемуся тому, что благодаря отмене занятий можно будет лишний часок погулять.

Я стала разуваться и заметила ботинки дяди Толи (тогда, я еще называла его именно так). Мое счастье удвоилось! Ведь дядя Толя знал много интересных историй и любил их рассказывать! Я уже собиралась войти в гостиную, как услышанный разговор между ним и моим отцом, заставил остановиться меня.

– Слышал, что Саша освоила технику вскрытия сувальдных замков?
– спросил, как бы, между прочим, дядя Толя.

– Да, она быстро учится, - ответил отец.

– А тебе не кажется, что пора начинать брать девчонку на дело?

– Не кажется, - возразил отец.
– Я не позволю ей загубить собственную жизнь. Я не хочу, чтобы она жила в страхе ожидания того, что наступит день, когда ее посадят. Нет, этого не будет!

– Тогда, скажи, друг мой. Зачем ты учишь ее?

– Это то немногое, что я могу дать ей.

Дядя Толя рассмеялся:

– Не обманывай себя сам.

– Заткнись или убирайся из моего дома!
– рявкнул отец. Смех прекратился.

– Послушай друг, совет товарища.
– Голос мужчины был очень серьезен.
– Если ты хочешь, чтобы у тебя и твоей семьи в будущем не было проблем с Мироном, пересмотри свои позиции. Ты ведь отлично понимаешь, что в нашем мире ничего никогда просто так не бывает, из нашего мира, никого просто так не отпускают. Ты профессиональный вор и, многие из наших знают о способностях твоей дочери. Я уважаю тебя и твои приоритеты, но помочь ничем не смогу.

– Так в чем же заключается твой совет?

– Если ты не хочешь брать в преемницы Сашу, тогда найди кого-нибудь другого. У меня как раз на примете есть один способный парнишка.

– Нет, - коротко ответил отец.

– Да ты не спеши, обдумай ситуацию, как следует. А я сейчас звякну ему, он и подойдет.

Дельнейший их разговор не представлял для меня интереса, поэтому я ушла на кухню, обдумывать сложившуюся ситуацию.

Что же это получается? Если у папы появится ученик, то он станет меньше уделять мне внимание? Он забудет меня, свою родную дочь?

Я заранее, ненавидела того человека, что должен был сейчас к нам прийти.

Трель дверного звонка заставила вынырнуть из мрачных раздумий. Я поспешила открыть дверь, дабы заглянуть в глаза тому, кто возможно, в скором времени отнимет у меня отца.

– Я открою!
– Выбегая в прихожую, крикнула я.

Выполнив задуманное, я уставилась на парня, стоящего на пороге.

Ему было лет восемнадцать-девятнадцать: высокий и улыбчивый, ежик темно-русых волос и светлые глаза. Одет в неприметную темно-серую куртку и джинсы, на ногах черные кеды.

– Здравствуйте, - поздоровался он.
– Я Сергей.

– И что?
– буркнула я. Но тут в прихожую вышли отец и дядя Толя.

– Сашенька, ты дома? А почему так рано?
– спросил меня папа.

– Анна Герасимовна заболела.

– Понятно, а ты не хочешь сходить в кино?

– С тобой?
– обрадовалась я.

– Как бы я хотел пойти с тобой, но у меня, к сожалению дела. Давай я тебе дам денег, и ты захватишь с собой Валерию, а потом можете сходить в кафе. Идет?

– Ладно, - согласилась я и, взяв у него купюры, состроила рожу Сергею так, чтобы кроме него никто этого не заметил. Парень лишь пуще прежнего заулыбался. Я лишь фыркнула, обулась и выбежала в подъезд.

***

А проснулась я оттого, что сверху раздавался такой шум, будто бы весь дом захватили террористы.

Я надела халат и поспешила на чердак, дабы выяснить, что там происходит.

Но, прежде чем покинуть родные пенаты, мельком взглянула на свое отражение в зеркале и не слишком удивилась, обнаружив там белое, как полотно лицо и большущие, полыхающие синим пламенем глаза. Весь мой вид говорил о крайней степени озлобленности. Нет, он что, с ума там сошел?