Официант уже не раз подходил к столику и, сверля взглядом бедного Адьку, спрашивал:

— Чего еще изволите?

Но денег у Адьки не было ни гроша, и он уже начал всерьез побаиваться — уж не подшутил ли над ним приятель.

«От него ведь всего жди, — грустно размышлял Адька. — На той неделе вот так же таинственно подозвал и говорит: «Хочешь ягод?» И протягивает бумажный кулечек. Адька, конечно, не отказался. Развернул бумагу, а оттуда чернила полились. Аркадию что! Он только покатывался от смеха. Хорошо еще, что только руки измазал, а то бы папа задал жару. Неужто и на этот раз подвох?»

Через полчаса таинственно улыбающийся Аркадий появился в кафе и, хитро подмигнув, уселся на свое место. Потом подозвал официанта и расплатился. Адька облегченно вздохнул.

Как ни странно, Аркадий даже не обиделся, узнав, что Адька выпил его кофе, в чем тот поспешил немедленно признаться. Аркадий только махнул рукой и по-прежнему внимательно смотрел на входную дверь.

«Тут что-то не так», — сразу смекнул Адька и стал с любопытством разглядывать прибывающую публику.

Кафе наполнялось с каждой минутой, свободных мест уже почти не оставалось. Вскоре и к ним за столик подсели двое пьяных. Они стали что-то объяснять Адьке, а один из них, дыша в лицо винным перегаром, начал говорить что-то о своем сыне, который очень похож на него, Адьку. Но тому уже было не до его способного сына. Все Адькино внимание поглощено двумя красногвардейцами с винтовками за плечами, которые только что вошли в кафе. Вместе с ними были двое в штатском.

Один из красногвардейцев загородил собою вход и, перекрывая пьяный гул, крикнул:

— Господа! Приготовьте документы! Сейчас будет проверка.

Пиликнув, умолкли скрипки, и только барабанщик в такт ударял по барабану — раз, два, три, но, увидев замешательство музыкантов, так и замер с палочкой в руке.

— Я не понимаю, господа, — заплетающимся языком произнес сосед по столику, тот самый, который говорил о своем способном сыне. — Я не понимаю, господа, почему нет музыки?

Аркадий насмешливо взглянул на пьяного:

— Ничего, сейчас поймете…

Двое в штатском вместе с красногвардейцами быстро прошли в заднюю комнату. Через минуту оттуда под конвоем вывели троих: человека в пенсне на черном шнурочке и двух в серых солдатских шинелях.

Встревоженные посетители «Черной кошки» стали понемногу расходиться.

И как ни усердствовали пришедшие в себя музыканты, на всякий случай заигравшие чуть ли не революционный марш, как ни уговаривали посетителей привыкшие ко всяким неожиданностям официанты, зал кафе пустел с каждой минутой.

Аркадий гордо взглянул на приятеля.

— Ну, понял что-нибудь?

Адька мало что понял. Во всяком случае, лицо его выражало полное недоумение, хотя он кое о чем и начинал уже догадываться.

Аркадий встал и крепко тряхнул руку приятеля:

— Благодарю за службу!

В «Черную кошку» ее постоянные посетители больше заходить не отваживались: мало ли что еще может случиться? И вскоре кафе закрыли. На дверях висело объявление: «Закрыто на ремонт».

Проходя мимо «Черной кошки», Аркадий всякий раз улыбался: кто-кто, а он-то знал, какой там «ремонт».

И только однажды у самых дверей он столкнулся с тем самым официантом, который их обслуживал с Адькой. Официант был изрядно пьян, но все же узнал Аркадия.

— Два стакана кофе и одно пирожное… Ха-ха…

Покачиваясь, он прошел мимо и, обернувшись, погрозил кулаком.

Аркадий только посмеялся: «Скучно без работы человеку».

А через неделю, когда Аркадий, простившись с Антипычем после очередного дежурства, возвращался домой, в переулке его встретил человек в черном.

— Постой, парень! Подойди сюда, дело есть…

Аркадий приблизился к незнакомцу. И вдруг что-то холодное и острое резануло около лопатки. Падая, Аркадий что есть силы закричал:

— Антипыч! Помоги!.. Антипыч, сюда-а…

Где-то рядом грохнул выстрел, за ним другой.

— Стой, кто там! Стой, стрелять буду!

Из-за угла выбежал Антипыч. На булыжной мостовой он увидел Аркадия.

— Бог ты мой, да это и впрямь Аркашка. Что случилось?

— Ранили меня, дядя Антипыч, — слабо простонал Аркадий.

Антипыч дрожащими руками ломал спички о коробок. Наконец одна зажглась. Пламя выхватило из темноты курточку из верблюжьей шерсти, на которой темнело большое пятно, которое все увеличивалось.

— Больно? — спросил Антипыч, осторожно снимая курточку.

— Немного больно…

— Будя, не храбрись. — Антипыч разорвал у себя на груди рубаху и стал перевязывать рану.

— Честное слово, не больно, вот только испугался…

— Как тут не напугаться. Тут и взрослый напугается. Это они за «Черную кошку» отомстили. Ну ничего, брат, не унывай! Главное, можешь гордиться: боевое крещение получил — первую кровь за революцию пролил. Понял?