Но я хочу, чтобы люди знали: это придумал не я.

Что касается Порно-Свалки, агент пришел ко мне с этой идеей, кажется, в Далласе или, может, в Мемфисе. В то время вся моя жизнь складывалась из стадионов и гостиничных номеров, разделенных не расстоянием в пространстве, а временем, проведенным в полете. В то время я видел мир лишь в иллюминаторы самолетов. Мир был ковром, развернувшимся далеко-далеко внизу. Такой практичный ковер без ворса, из нейлона и шерсти, с абстрактно цветочным узором или корпоративными логотипами на темно-сером или синем фоне, на котором не видны дырки, прожженные сигаретами, и грязь.

Мир состоял из сплошных общественных туалетов, где в соседней со мной кабинке сидела Фертилити и шептала мне:

— Завтра вечером круизное судно наткнется на айсберг.

Она шептала:

— В следующую среду, в два часа пополудни по Восточному стандартному времени, умрет последний на Земле боливийский дымчатый леопард, и они, стало быть, полностью вымрут.

По словам моего агента, одна из самых насущных проблем большинства американцев — как избавиться от отслужившей свое порнографии, так чтобы надежно и строго приватным образом. По всей стране, говорит агент, наберутся многие тонны старых подшивок «Плейбоя» и «Радостей плоти», которые уже давно никого не возбуждают. Склады забиты видеокассетами, где безымянные мужики с длинными бакенбардами наяривают безымянных девиц с голубыми тенями на веках под плохую пиратскую музыку. Америке нужно какое-то место, куда можно свезти все залежалое порно, чтобы оно там сгнило и чтобы его не увидели дети и оголтелые блюстители нравов.

Агент пришел ко мне со своей идеей уже после того, как он тщательно изучил способы утилизации бумаги, пластмассы, резины, латекса, эластичных тканей, кожи, стальных застежек, застежек-молний, застежек-липучек, хромированных колец, винила, лубрикантов на нефтяной и на водной основах, нейлона и прочее.

Идея была такая: учредить специальные пункты приема, куда люди могли бы сдавать ненужное порно и где им бы не задавали никаких вопросов. Местные компании по вывозу мусора будут складировать все это порно в специальные контейнеры типа тех, что используют для перевозки токсичных отходов, и отвозить в Небраску на свалку на месте бывших общинных земель Церкви Истинной Веры. Все порно будет делиться на три категории:

Мягкое порно.

Жесткое порно.

Детская порнография.

Продукцию первой категории можно будет сбрасывать прямо на землю. Продукцию второй категории будут зарывать бульдозерами поглубже. Продукцию третьей категории будут разбирать только люди, прошедшие специальную проверку. Они будут работать в защитных нервущихся комбинезонах одноразового использования, в резиновых перчатках и респираторных масках. Детскую порнографию будут сбрасывать в ямы, а ямы потом запечатывать.

По словам агента, нам нужно прежде всего возбудить в людях панику относительно порноугрозы.

Мы будем давить на правительство, пока не добьемся постановления об утилизации порнографии надежными, чистыми способами. Нашими способами. Это как с утилизацией использованного моторного масла или асбеста — если кому-то нужно от него избавиться, пусть он за это платит.

Мы покажем людям города, заваленные выброшенной порнографией, которая развращает детей и побуждает людей неустойчивых к преступлениям на почве секса.

Мы назначим какую-то определенную цену за прием порнографии. По столько-то за тонну. Исходя из назначенной нами цены, местные пункты приема и вывоза мусора, в свою очередь, тоже назначат цену для своих потребителей плюс столько-то сверху на прибыль. Мы сделаем деньги. Местные компании по вывозу мусора сделают деньги. Джо Блоу [11] избавился от старья и может теперь прикупить себе свежей порнухи. Порноиндустрия цветет и пахнет.

Ну хорошо, говорит мне агент. Цветет и пахнет еще сильнее.

По словам агента, все пройдет идеально.

Но на деле все вышло иначе.

Агент уже подготовил проект федерального закона о налогах на порнопродукцию. Полученные таким образом деньги должны пойти на оплату вывоза и утилизации бесхозной порнографии, обнаруженной на общественных свалках и непосредственно в мусорных баках, а также на очистку и ликвидацию нелегальных свалок. Часть денег пойдет на лечение и реабилитацию сексуально-озабоченных граждан, так называемых секс-зависимых, но только малая часть.

Еще до того, как агент рассказал мне свою задумку про Порно-Свалку, защитников окружающей среды благополучно заткнули.

Результаты проверок подделали. Заключение комиссии сфабриковали.

Мой представитель по связям с общественностью день и ночь рассылал факсы по церковным общинам, прощупывая почву. Лоббисты предпринимали сдержанные, ненавязчивые шаги по оказанию давления на правительство.

— С одной стороны, имелось двадцать тысяч акров земли, ранее принадлежавшей общине Церкви Истинной Веры, отмеченной смертью земли, которую никто не хотел покупать. С другой стороны — необъятные залежи никому не нужной порнографии. Всем и каждому было ясно, что Порно-Свалка стала бы идеальным решением. Всем и каждому, кроме меня.

Это было не мое решение. Я испробовал несколько альтернативных путей. Прочел молитву «На создание дополнительных площадей для хранения». Проглотил 4000 миллиграммов шоколадного прототипа гамасиза. Я думал, что это поможет решить проблему, над которой ломает голову вся Америка. Я прочел молитву «На утилизацию ненужных газет, накопившихся сверх всякой меры», но это было не совсем то. Я прочел молитву «На задержку в претворении планов в жизнь», но агент был упорный и хваткий мужик, и он никогда бы не отказался от столь прибыльного предприятия.