– А у меня некому вести повозку!
– продолжала жаловаться Махаро.

– Алекс умер?
– внутренне сжавшись в ожидании утвердительного ответа, спросила Сайо.

– Откуда я знаю!
– отмахнулась женщина.
– Какая разница! Наверное, еще жив. Мне никто ничего не говорил. Да все равно он никуда не годен.

Девушка перевела дух. К счастью управительница ничего не замечала.

– И Низа не вернулась.

– Она еще не приходила?
– удивилась девушка.

– Негодная девка пользуется... добротой госпожи Айоро, - сквозь зубы процедила управительница.
– И ведет себя как...

Махаро вздохнула.

– Дорога дальняя, нужно собрать белье, еду. Приготовить повозку. И все это к завтрашнему утру.

– Я готова помочь, Махаро-ли, - предложила Сайо.
– Говори, что нужно делать.

– Но тебе же надо выполнять задание господина Айоро, - напомнила женщина.

– Я думаю, сейчас это не самое важное!
– решительно проговорила Сайо

– Спасибо, милая, - просветлела лицом управительница.
– А то слуги уже с ног валятся. Встали то все ни свет, ни заря. Ходят как сонные мухи. Тиму пришлось даже вынести предупреждение. Никак не хотел отходить от своего дружка.

– Я только переоденусь, - прервала ее девушка.

– Конечно!

Замотанная Симара с благодарностью приняла помощь госпожи. Вдвоем они обустроили повозку. Постелили постель, разложили необходимые принадлежности. Махаро лично готовила одежду и белье, никому не позволяя шарить по шкафам в спальне хозяйки. На кухне дым стоял коромыслом, повар с Токи готовили в припасы в дорогу, им помогали двое слуг. Проблему с кучером решили за счет Ужира. Он отправится в дальнюю дорогу с госпожой, а его отец возьмет на себя заботу о конюшне и скотном дворе. Ближе к полуночи, когда все уже чуть ходили от усталости, Сайо поймала в дверях кухни Тима.

– Как там Алекс?

Мальчишка какое-то время смотрел на нее, ничего не соображая, потом радостно улыбнулся.

– Жив. Ему Симара дала лекарство, сейчас спит.

Девушка кивнула, отпуская слугу, а едва паренек выскочил на улицу, захлопала в ладоши от восторга. Потом опомнилась и воровато оглянулась. Кухарка мыла посуду, и ей было явно не до причуд госпожи, а повар уже ушел в свою каморку отсыпаться после сумасшедшего дня. Подошла управительница и предложила выпить на ночь травяного чая.

– Как ты думаешь, Сайо-ли, - спросила Махаро, отпивая глоток.
– Может быть, предложить госпоже взять с собой твою служанку? Она хорошо разбирается в лечении.

Сайо чуть не подавилась. Если Симара уедет, Алекс наверняка умрет. Его некому будет лечить. Прокашлявшись, девушка лихорадочно соображала, подбирая ответ.

– Предложи, Махаро-ли, - согласилась она.
– Симара разбирается в травах и болезнях. Правда, ей еще никогда не приходилось лечить раненых. И к тому же повозка слишком маленькая для трех женщин.

– Каких трех?
– не поняла управительница.

– Госпожа, ее служанка и Симара.

– Служанки могут ехать и верхом, - отмахнулась Махаро.

– Тогда они задержат всех остальных, - возразила Сайо.
– Верховая езда - дело не простое.

– В поездке Симара вполне может служить госпоже, - упорствовала женщина.

– И ты предложишь ей это?
– грустно улыбнулась девушка и спросила: - А с кем Айоро-ли ездила раньше?

– Низа, - ответила управительница и замолчала.

– Ехать в такую даль со слугой, который не знает твоих требований и привычек не очень приятно.

– Да, - согласилась с ней Махаро.
– Если Низа не появится, госпожа, скорее всего, возьмет с собой Аби.

– Вот видишь, - Сайо поставила чашку на стол.
– А если придется в повозке везти еще и господина? И мне кажется, спасителю наследника сегуна благодарный отец наверняка найдет лекарей лучше, чем деревенская травница. Госпожа может согласиться взять Симару, но не пожалеет ли потом о своем решении?

– Спасибо, Сайо-ли, - поклонилась женщина.
– Кажется, ты уберегла меня от необдуманного поступка.

– Госпожа Махаро, ты сама все верно рассудила, - возразила девушка.
– Я лишь внимательно тебя слушала.

– Спокойной ночи, моя госпожа, - тепло улыбнулась управительница.

Александра рассматривала потолок собранный из широких досок и прислушивалась к своим ощущениям. Во рту было сухо словно в пустыне, язык одеревенел и не ворочался. Из живота кто-то выдрал все кишки и вложил на их место тяжелый, холодный камень. Послышался звук шагов и торопливый голос Тима.