- Местные?

 - Верно. После смерти сына и его жены она едва с ума чуть не сошла: потеряла веру в Мару. Она каждый месяц приходила на место сгоревшего автобуса, приносила цветы и плакала. В этот раз ее туда старейшина деревни заманил, а потом косой отрубил голову.

 Значит, я говорил вчера с самим старостой Котельников. Должен признаться, что вчера он меня чуть убедил в своих словах. Автобус все ехал и ехал, не сделав по дороге ни единой остановки. Оглядываться нельзя, занавески трогать тоже не хотелось. Салон освещали пара маленьких, но мощных ламп. Люди продолжали сидеть молча и смотрели вперед. Лишь один раз старушка повернула на секунду голову. Тут, в отличии от Глухой и Котельников, были люди разного возраста: старики, сорокалетние, тридцатилетние, даже несколько подростков были. Неужели они так вечно будут ездить по этой дороге, изредка подбирая пассажиров? Интересно, а если мест больше не хватит для душ? Черт, не о тем думаю сейчас!

 - Когда остановимся?

 - Приехали, лейтенант!
– крикнул водитель.

 Автобус встал. Я поднялся и хотел направиться к выходу, но остановился.

 - Во время поездки нельзя, - сказал мужик в кожаной кепке, - а теперь гляди, только не долго. А то и нам покататься хочется.

 Сазонов и его жена до сих пор сидели на месте. В мозгах не укладывалось, что он, такой молодой лейтенант, стал заложником автобуса-призрака. Почему никто не может сойти? Предлагать уйти нет смысла: сами меня выпроводят силой либо придумают милионы отмазок. Что ж, прежде чем уйду, надо уточнить еще кое-что:

 - Можно еще два вопроса?

 - Только два, - вздохнув, ответил Сазонов.

 - Как уехать девушке и что было в том свертке?

 - Девушка пусть уезжает через Глухую. А в свертке было все то, что я тебе рассказал.

 Как только я вышел на улицу, автобус в считанные секунды исчез из виду. Хоть дорога и тянулась вперед несколько сотен метро, транспорта нигде не было видно. Но это меня никак не удивило. «Бумер» остановился напротив меня, Марина опустила стекло:

 - Все в порядке?

 - Да, - ответил я, забирая из салона «калаш» и магазины к автомату и «Беретте».
– Марина, скоро здесь будет совсем плохо. Езжай в сторону деревни, где мы встретились. Там дорога должна быть свободной...

 - А ты? Останешься здесь?

 - Выхода нет. Поверь, если бы хотел, то уехал с тобой. Послушай, ты должна вернуться в город и найти моего напарника. Его номер в моем сотовом.

 Я отдал свой мобильный телефон. Марина плакала.

 - Послушай, - продолжил я, - останешься со мной - погибнешь. Если я выберусь, то можешь прийти ко мне. Адрес моей квартиры записан в книжке, она в бардачке. На всякий случай, если что, приезжай к шести вечера на Патриаршие пруды.

 Я направился в глубь леса. Я не слышал ни плача Русаковой, ни шума двигателя. Не ожидал, что могу так подействовать на кого-либо, хотя к ней чувствовал то же самое. Наверное, впервые встретил идеал девушки, но наше счастье разделяет смерть. Что ж, нужно дойти до конца, чтобы вернуться живым. Или постараться...

 Я шел вперед, в глубь леса, огибая канавы и переступая через корни деревьев. Светло почти как днем, только солнце не было в реальности фиолетовым. Как и в прошлый раз: ни ветра, ни шелеста листьев, ни звуков животных. Лишь какой-то гул раздавался впереди, с каждым шагом становился сильнее. Что меня там ждало, я даже не думал и не хотел думать об этом. Какая разница, что или кто окажется там? Думаю, что там и произойдет мой последний бой.

 Чем дальше шел в лес, тем становилось жарче. Такое ощущение, что в глубине леса была сама преисподняя. Будто там создан целый город из костей и плоти грешников, а в домах живут самые настоящие демоны. Они куда сильнее и страшнее тех, с которыми за последние дни мне пришлось бороться. В этом месте мои шансы выйти победителем стремились к нулю.

 Но я шел твердо и уверенно к цели, осознавая свою гибель. Лес был однообразным и нескончаемым, отчего я выбился из сил. Прислонившись к стволу дерева, стер капли пота с лица. Черт, как же тут жарко! Не хотелось бы заблудиться в лесной печи. А вообще я правильно иду? Снова паника проникает в мысли, а ноги становятся «ватными».

 Но все закончилось так же неожиданно, как и началось: ни жары, ни усталости не чувствовал, а гул вернулся. Этот звук и указывал мне направление. Больше ориентиров у меня нет.

 И вот я дошел до нужного места. Перед моим взглядом раскинулась поляна круглой формы, в центре которой стоял человек. От него исходил гул, а также белый яркий свет, сквозь который трудно было разглядеть черты внешности.

 - Не заблудился?
– раздался голос от человека.

 Трудно даже этого назвать голосом одним, потому что от него исходило сразу несколько голосов и звуков, напоминающих скрежет металла и сильный ветер. Кто стоит передо мною? Велиал, Герд, Воронов, мой темный двойник... или же Лунин? Я ведь совсем забыл про него! Видимо, он нашел эту проклятую деревню, а его схватили и... Нет! Об этом даже думать уже не могу! Я и так один стою посреди этого места. Я сейчас стоял, опустившись на колени, и читал молитву, но молился не за себя. Марина должна отсюда уехать живой и невредимой. Она не заслуживает участи, что ждет меня или кого-то другого.