У главного входа находился стационарный пост охраны, где дежурили пятеро вооруженных до зубов солдат. Раньше они были в составе подразделения, обучением которого занимался Миххел Джос. Хибраниец называл их «пэсталла» – малышня, на старо-хибранийском наречии. Слово шуточное, но лакиши отчего-то прониклись гордостью от факта, что человек дал им это прозвище. Солдаты напоминали добродушных плотоядных ящеров-иксодов, слишком сытых, чтобы рассматривать Алена в качестве пищи.

Джер ждал, что к нему привяжутся, требуя пропуск, но лакиши только проводили его взглядами. Он махнул им правой рукой и вошел через шестиугольный дверной проем. Его встретил яркий белый свет, отражающийся от белого пластика стен. Наемник включил частичное затемнение и мог теперь смотреть через забрало, не боясь ослепнуть. Он никогда не понимал, для чего в лабораториях и исследовательских центрах нужна такая иллюминация. Может, яйцеголовым так лучше думается?

За дверью был переходный отсек и дверь непосредственно в лабиринты лаборатории. У стены стоял робот, тоже белый. Он ожил, когда Ален ступил на ребристую квадратную плиту пола.

– Вы должны надеть это. – Робот держал в левой руке комплект одноразовой стерильной одежды. – Таковы наши правила. Но сначала задержите дыхание – будет проведена дезинфекция вашего костюма.

В этом не было нужды. Маска, встроенная в шлем, справлялась с большинством имеющихся газов. Ален просто ждал, когда окутавшее его облако рассеется. Микрофоны передавали шипение от работы встроенных в стены агрегатов принудительной вытяжки.

Робот напомнил ему об одежде – аляповатом комбинезоне, почти не имеющем формы. Ален, чувствуя себя глупо, напялил ее прямо поверх брони. К стерильной шкурке прилагались перчатки и капюшон. Наемник вытерпел и это.

Похожий на нелепое привидение, он переступил порог собственно лаборатории. Царство белого пластика и белого света простиралось, кажется, на целые парсеки во все стороны. Перед наемником открылся зал-лабиринт, состоящий из полупрозрачных перегородок. За терминалами сидела дивизия лакишей и занималась обработкой данных. Какие-то неведомые Алену приборы мерцали голограммами и хромом. Важные начальники прохаживались туда-сюда с планшетами в руках.

– Могу помочь? – Перед Джером возник предупредительный, затянутый в белую униформу лакиш. – К вашим услугам. Эдду Бол. Младший научный секретарь.

– Веди. Мне надо на вечеринку, – отозвался Ален из-под шлема.

– Простите?

Бол, разумеется, ничего не понял. Хибраниец терпеливо объяснил, что ему нужно. Таглианец испугался, что обидел гостя, и исполнил просьбу.

Лаборатория оказалась даже больше, чем думал наемник. Они шли и шли, петляя по коридорам. В стерильных боксах не прекращалась суета. Лакиши работали с маниакальной усидчивостью.

«И это все ради трех шаари?»

Лакиш наконец привел его в святая святых лаборатории, ее сердце. Внутри большого круглого бокса с прозрачными стенами – бронестекло, разумеется, – находились три капсулы. Над ними с потолка нависали многочисленные манипуляторы, управляемые с консоли за пределами помещения. У Алена в глазах мигом зарябило от разного технологического барахла.

Эдду Бол привел наемника в длинную изогнутую комнату, примыкающую к круглому боксу. Там уже собрались Виида, Тиброн и сам здешний хозяин – Фита ШакРок. Точнее, хозяйка.

Ален видел женщину-лакиша впервые. Он не мог сказать, насколько она красива по меркам своей расы, но на человеческий глаз – нет. В воображении наемника Фита была ожившей сухой корягой. Сколько ей лет? Но вот глаза – глаза притягивали. Живые и пытливые, юркие, словно зверьки, они производили в целом благоприятное впечатление.

Похожий взгляд иногда был у Жанны. В моменты, когда наемница думала о каверзах.

– Герой дня, – сказала Фита, бросив взгляд в сторону Алена. – Я была уверена, что у вас не получится. Людям не доверяю и считаю их слабыми. Надеюсь, обижаться вы не станете, – добавила лакишка.

Наемник уловил обескураженный, но не лишенный скрытого удовольствия взгляд Валака Вииды. Советник чуть развел руки в знак того, что ничего поделать не может. Рибро ПакЛан вообще проигнорировал Алена, а Ламас Тиброн зашелся утробным смехом.

– Я всегда был высокого мнения о хибранийцах, – сказал он. – Лучше их только тулканцы.

Ален заверил Фиту, что обижаться не намерен.

Она ему понравилась – немногие вот так запросто рубят сплеча.

Наемник подошел ближе, глядя через стекло, к которому вплотную примыкала управляющая консоль. За консолью сидели три лакиша в виртуальных очках. Все их внимание поглощала работа с данными.

– Мы хотим разбудить одного из шаари, – объявила Фита, занимая одно из пустующих кресел возле консоли, самое высокое. – Все процессы организма под нашим контролем. Мы ввели в мозг этих людей колонии нанитов и теперь знаем все, что там происходит. А дэррны хитры. Технологию блокировки воспоминаний освоили неплохо, причем обходятся всего лишь регулировкой синтеза белков. Тонкая работа! – восхитилась ШакРок. – Однако контроль не так силен… Смотрите. – Над консолью вспыхнула голограмма с картой мозга одного из шаари. Ален не мог понять на ней ни одного обозначения. – У этого, похоже, блокировка нарушена. Его матрица ближе к стандартной.