Великие поэты мира: Поэзия
вернуться

Высоцкий Владимир Семенович
Шрифт:

1969

ТЕМНОТА

Темнота впереди – подожди! Там – стеною закаты багровые, Встречный ветер, косые дожди И дороги неровные. Там – чужие слова, там – дурная молва, Там ненужные встречи случаются, Там сгорела, пожухла трава И следы не читаются, — В темноте. Там проверка на прочность – бои, И закаты, и ветры с прибоями, — Сердце путает ритмы свои И стучит с перебоями. Там – чужие слова, там – дурная молва, Там ненужные встречи случаются, Там сгорела, пожухла трава И следы не читаются, — В темноте. Там и звуки и краски – не те, Только мне выбирать не приходится — Видно, нужен я там, в темноте, — Ничего – распогодится! Там – чужие слова, там – дурная молва, Там ненужные встречи случаются, Там сгорела, пожухла трава И следы не читаются, — В темноте.

1969

ПРО ЛЮБОВЬ В КАМЕННОМ ВЕКЕ

А ну отдай мой каменный топор! И шкур моих набедренных не тронь! Молчи, не вижу я тебя в упор, — Сиди вон и поддерживай огонь! Выгадывать не смей на мелочах, Не опошляй семейный наш уклад! Не убрана пещера и очаг, — Разбаловалась ты в матриархат! Придержи свое мнение: Я – глава, и мужчина – я! Соблюдай отношения Первобытнообщинныя! Там мамонта убьют – поднимут вой, Начнут добычу поровну делить... Я не могу весь век сидеть с тобой — Мне надо хоть кого-нибудь убить! Старейшины сейчас придут ко мне, — Смотри еще – не выйди голой к ним! В век каменный – и не достать камней, — Мне стыдно перед племенем моим! Пять бы жен мне – наверное, Разобрался бы с вами я! Но дела мои – скверные, Потому – моногамия. А всё – твоя проклятая родня! Мой дядя, что достался кабану, Когда был жив, предупреждал меня: Нельзя из людоедок брать жену! Не ссорь меня с общиной – это ложь, Что будто к тебе ктой-то пристает, — Не клевещи на нашу молодежь, Она – надежда наша и оплот! Ну что глядишь – тебя пока не бьют, — Отдай топор – добром тебя прошу! И шкуры – где? Ведь люди засмеют!.. До трех считаю, после – задушу!

1969

СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА В ДРЕВНЕМ РИМЕ

Как-то вечером патриции Собрались у Капитолия Новостями поделиться и Выпить малость алкоголия. Не вести ж бесед тверёзыми! Марк-патриций не мытарился — Пил нектар большими дозами И ужасно нанектарился. И под древней под колонною Он исторг из уст проклятия: «Эх, с почтенною матроною Разойдусь я скоро, братия! Она спуталась с поэтами, Помешалась на театрах — Так и шастает с билетами На приезжих гладиаторов! «Я, – кричит, – от бескультурия Скоро стану истеричкою!» — В общем, злобствует как фурия, Поощряема сестричкою! Только цыкают и шикают... Ох, налейте снова мне «двойных»! Мне ж – рабы в лицо хихикают. На войну бы мне, да нет войны! Я нарушу все традиции — Мне не справиться с обеими, — Опускаюсь я, патриции, Дую горькую с плебеями! Я ей дом оставлю в Персии — Пусть берет сестру-мегерочку, — На отцовские сестерции Заведу себе гетерочку. У гетер хотя безнравственней, Но они не обезумели. У гетеры пусть всё явственней, Зато родственники умерли. Там сумею исцелиться и Из запоя скоро выйду я!» ...И пошли домой патриции, Марку пьяному завидуя.

1969

ПРО ЛЮБОВЬ В СРЕДНИЕ ВЕКА

Сто сарацинов я убил во славу ей — Прекрасной даме посвятил я сто смертей, — Но сам король – лукавый сир — затеял рыцарский турнир, — Я ненавижу всех известных королей! Вот мой соперник – рыцарь Круглого стола, — Чужую грудь мне под копье король послал. Но в сердце нежное ее мое направлено копье, — Мне наплевать на королевские дела! Герб на груди его – там плаха и петля, Но будет дырка там, как в днище корабля. Он – самый первый фаворит, к нему король благоволит, — Но мне сегодня наплевать на короля! Король сказал: «Он с вами справится шаля! — И пошутил: – Пусть будет пухом вам земля!» Я буду пищей для червей — тогда он женится на ней, — Простит мне Бог, я презираю короля! Вот подан знак – друг друга взглядом пепеля, Коней мы гоним, задыхаясь и пыля. Забрало поднято – изволь! Ах, как волнуется король!.. Но мне, ей-богу, наплевать на короля! Ну вот все кончено – пусть отдохнут поля, — Вот льется кровь его на стебли ковыля. Король от бешенства дрожит, но мне она принадлежит — Мне так сегодня наплевать на короля! ...Но в замке счастливо мы не пожили с ней: Король в поход послал на сотни долгих дней, — Не ждет меня мой идеал, ведь он – король, а я – вассал, — И рано, видимо, плевать на королей!

1969

ПРО ЛЮБОВЬ В ЭПОХУ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Может быть, выпив пол-литру, Некий художник от бед Встретил чужую палитру И посторонний мольберт. Дело теперь за немногим — Нужно натуры живой, — Глядь – симпатичные ноги С гордой идут головой. Он подбегает к Венере: «Знаешь ли ты, говорят, Данте к своей – Алигьери — Запросто шастает в ад! Ада с тобой нам не надо — Холодно в царстве теней... Кличут меня Леонардо. Так раздевайся скорей! Я тебя – даже нагую — Действием не оскорблю, — Дай я тебя нарисую Или из глины слеплю!» Но отвечала сестричка: «Как же вам не ай-яй-яй! Честная я католичка — И несогласная я! Вот испохабились нынче — Так и таскают в постель! Ишь – Леонардо да Винчи — Тоже какой Рафаэль! Я не привыкла без чувства — Не соглашуся ни в жисть! Мало что ты – для искусства, — Сперва давай-ка женись! Там и разденемся в спальной — Как у людей повелось... Мало что ты – гениальный! — Мы не глупее небось!» «Так у меня ж – вдохновенье. — Можно сказать, что экстаз!» — Крикнул художник в волненье... Свадьбу сыграли на раз. ...Женщину с самого низа Встретил я раз в темноте, — Это была Мона Лиза — В точности как на холсте. Бывшим подругам в Сорренто Хвасталась эта змея: «Ловко я интеллигента Заполучила в мужья!..» Вкалывал он больше года — Весь этот длительный срок Все улыбалась Джоконда: Мол, дурачок, дурачок! ...В песне разгадка дается Тайны улыбки, а в ней — Женское племя смеется Над простодушьем мужей!

1969

ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ

Анатолию Гарагуле

Был шторм – канаты рвали кожу с рук, И якорная цепь визжала чертом, Пел ветер песню грубую, – и вдруг Раздался голос: «Человек за бортом!» И сразу – «Полный назад! Стоп машина! На воду шлюпки, помочь — Вытащить сукина сына Или, там, сукину дочь!» Я пожалел, что обречен шагать По суше, – значит, мне не ждать подмоги — Никто меня не бросится спасать, И не объявят шлюпочной тревоги. А скажут: «Полный вперед! Ветер в спину! Будем в порту по часам. Так ему, сукину сыну, — Пусть выбирается сам!» И мой корабль от меня уйдет — На нем, должно быть, люди выше сортом. Впередсмотрящий смотрит лишь вперед — Не видит он, что человек за бортом. Я вижу – мимо суда проплывают, Ждет их приветливый порт, — Мало ли кто выпадает С главной дороги за борт! Пусть в море меня вынесет, а там — Шторм девять баллов новыми деньгами, — За мною спустит шлюпку капитан — И обрету я почву под ногами. Они зацепят меня за одежду, — Значит, падать одетому – плюс, — В шлюпочный борт, как в надежду, Мертвою хваткой вцеплюсь. Я на борту – курс прежний, прежний путь — Мне тянут руки, души, папиросы, — И я уверен: если что-нибудь — Мне бросят круг спасательный матросы. Правда, с качкой у них перебор там, В штормы от вахт не вздохнуть, — Но человеку за бортом Здесь не дадут утонуть!

1969

ПИРАТСКАЯ

На судне бунт, над нами чайки реют! Вчера из-за дублонов золотых Двух негодяев вздернули на рею, — Но мало – нужно было четверых. Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль – враг! Удача – миф, но эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! Катился ком по кораблю от бака, Забыто все – и честь, и кутежи, — И, подвывая, может быть, от страха, Они достали длинные ножи. Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль – враг! Удача – миф, но эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! Вот двое в капитана пальцем тычут: Достать его – и им не страшен черт! Но капитан вчерашнюю добычу При всей команде выбросил за борт. Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль – враг! Удача – миф, но эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг! И вот волна, подобная надгробью, Все смыла, с горла сброшена рука... Бросайте ж за борт всё, что пахнет кровью, — Поверьте, что цена невысока! Ловите ветер всеми парусами! К чему гадать, любой корабль – враг! Удача – здесь, и эту веру сами Мы создали, поднявши черный флаг!

1969

* * *

Нет меня – я покинул Расею, — Мои девочки ходят в соплях! Я теперь свои семечки сею На чужих Елисейских полях. Кто-то вякнул в трамвае на Пресне: «Нет его – умотал наконец! Вот и пусть свои чуждые песни Пишет там про Версальский дворец». Слышу сзади – обмен новостями: «Да не тот! Тот уехал – спроси!» «Ах не тот?!» – и толкают локтями, И сидят на коленях в такси. Тот, с которым сидел в Магадане, Мой дружок по гражданской войне — Говорит, что пишу ему: «Ваня! Скушно, Ваня, – давай, брат, ко мне!» Я уже попросился обратно — Унижался, юлил, умолял... Ерунда! Не вернусь, вероятно, — Потому что я не уезжал! Кто поверил – тому по подарку, — Чтоб хороший конец, как в кино: Забирай Триумфальную арку, Налетай на заводы Рено! Я смеюсь, умираю от смеха: Как поверили этому бреду?! — Не волнуйтесь – я не уехал, И не надейтесь – я не уеду!