Имандра сердито ткнула его кулаком в бок.

– Ложись, где хочешь, дитя, – зажурчал Арр. – Твой брат с радостью перетащит твои вещички и уступит тебе свою койку. Ага, вот она! – Он щелкнул указательным пальцем по карте. – Аисса Саадак. Пятнадцать миль к северу. И всех-то дел. Поиграла бы нам, а, цветок жизни? А то таскаешь свою скрипку без толку.

Имандра надула губы.

– В Новый год поиграю. Если попросите как следует.

Вещи Имандры перетаскивать не пришлось: их принесли Токо и Рав, вместе со своими. Токо сообщил, что они освободили свою комнату, о чем поставили в известность хозяев, и он будет дежурить первую половину ночи. Морган мысленно похвалил ребят. Безопаснее держаться вместе и поддерживать боеготовность. Он вытащил из седельной сумки спальник, раскинул на полу перед дверью, поперек комнаты.

– Ложитесь. Дежурить буду я. Я все равно не усну.

Токо протестующе мыкнул, но покорно улегся. Рядом с дверью вместе со своим спальником плюхнулась Имандра. Плохой признак. Морган знал: если сестра, наглухо закрывшись, жмется к нему, значит, она всерьез напугана. Окна заперли на все четыре щеколды и плотно задернули шторами. Прокрученный до упора дверной ключ оставили в замочной скважине. Пока Морган переодевался, кто-то просунул в дверную ручку топорище. Все, кроме него, закрылись. И мертвое молчание. Что ж, разумно. Совместные бдения шести взбудораженных умов раздуют маленького паучка в гигантского спрута, который не даст никому покоя до утра.

Морган сел, в обнимку с сестрой, привалившись спиной к стене.

– Чего Грит тебе наговорил? – прошептала Имандра, придвигаясь к нему вплотную и укладывая колени на его бедра.

– Того, чего никто, кроме меня, не знает.

– О прошлом?

– О настоящем.

– Что тут странного? Мы же чувствуем друг друга и порой невольно проникаем в тайники чужих душ. Ты был открыт. Вот он тебя и прочитал.

– Има, наши Повешенные не читают людей. Они отслеживают, не изобрел ли кто-нибудь какого-нибудь механизма или вещества, которые в будущем могут привести к войне или отравлению окружающей среды. После того, как прозвучал якорь и Повешенный произнес отзыв, мы можем задавать ему любые вопросы, и он будет на них отвечать. Если ни о чем не спрашивать, он будет просто пялиться на тебя и молчать, пока не рассеется транс. Ты слышала, как я говорю: «Какие новые необычные предметы и сооружения ты видел в последнее время?» Примерно такой же вопрос задают другие отряды. С Гритом было иначе. Когда он услышал якорь, он начал озвучивать то, что творилось у меня внутри. Сам. Единственным моим вопросом был, как называется баллада, строки из которой оказались якорем. Наш осведомитель ответил бы «не знаю» или назвал бы балладу. А Грит начал выворачивать меня наизнанку. Это значит, что его хозяин отслеживает не технический прогресс, а чувства, мысли и намерения людей, с которыми Грит общается. И Гриту не нужны вопросы – вот что странно.

– Сколько же ахинеи в таком случае выслушивают его хозяева?!

– Столько же, сколько мы. Помнишь первого Повешенного в Браголлаке?

– Ага! – хихикнула Имандра. – Эта получасовая тирада о коровнике с крышей в форме пагоды, с колокольчиками… А двухэтажные рыбачьи плоты-бухальники с очагами! С тех пор ты стал регулярно забывать спрашивать о технических новшествах. – Прыская от смеха, она уткнулась носом Моргану в колено. – Тебе всякий раз напоминал Токо. Задним числом.

– Возможно, Гриту тоже задают конкретные вопросы, или в его мозги вбито выдавать информацию об определенных людях. О нас… Тогда количество ахинеи значительно уменьшается. Мы ничего не узнаем наверняка, пока не повторим эксперимент. Вдруг кому-то из здешних командиров осточертела ахинея и он нанял дикарей опрашивать Повешенных?

– Прекрати! Ты пытаешься меня успокоить. Мы по уши в дерьме. Это понимает даже Керн.

– Хочешь, когда мы будем проезжать мимо врат, я отправлю тебя домой? Передохнешь и отправишься в рейд с Тайнером.

– Не-е! – Имандра залезла в спальник, улеглась Моргану на колени. – Я с тобой! Я не переживу, если без меня с моим единственным братом что-нибудь случится. – Ее рука крепко сжала его ладонь и подложила под щеку, как в детстве.

Морган наклонился и чмокнул сестру в висок.

– Да уж… Кто тогда тебе будет давать подзатыльники.

– Зачем Тайнер постригся наголо? Страшный стал, как жаба. Ему не идет без волос.

– Затем, что он ненавидит маленьких ползучих животных. Спи, родное сердце. – Морган начал ласково массировать ей плечи. – Завтра перевалим ношу на Аиссу, и нам станет легче. Наша задача – искать Иштвана. С подпорченными Повешенными пускай разбираются те, на ком они висят.

Имандра зевала и тихонько крякала от удовольствия.

«А как разбираться?»

Допустим, мастер отсечет от себя Грита. Но оборвется ли при этом связь со вторым хозяином? Если нет… Горячие головы могут схватиться за оружие, не дожидаясь, пока этого второго хозяина разыщут. И снова будут трупы. Много трупов. Потому что Грит не одинок в своем роде. Какой толк от одного шпиона? Это сеть. Расставленная Сурами на Суров. И конечная ее цель – захват власти. Возврат к прошлому. Усыпленный на тысячелетия монстр кровной ненависти зевнул и поднял голову. У него появились новые силы: расплодившиеся дикари, полукровки, Суры-ренегаты, Асуры, научившиеся строить каналы. Если давняя вражда вспыхнет, она унесет не меньше жизней, чем Большая Катастрофа. Хозяин Грита – мелкая сошка. Где-то есть настоящий Хозяин. И Иштван – не один ли из его рабов? Быть может, он вовсе и не сам изготовил ожерелье и протоптал дорожку в Погибший мир? Имандра засопела, а эти мысли все переливались и переливались у Моргана в голове, словно вода из одного сосуда в другой.

На рассвете Морган услышал возню на кровати Арра. Зашуршала кожа. Он приоткрыл глаза. Арр, в расстегнутой рубахе и жилетке, натягивал штаны. Светать еще не начало; зарождение дня угадывал Дар по суете слуг на кухне и в конюшне. По оконным стеклам стучал снег, в печной трубе с воем носился ветер. Вечером забыли закрыть дымоход, и комната простыла.

– Так и промучился… – с отеческой укоризной вздохнул Арр, вставляя ноги в сапоги. – Молодежь ты, допустим, щадишь. Но меня-то почему не разбудил, чудила?

– Я мучился бы гораздо сильнее, если бы пытался спать. Мне не нравится то, что мне снится, Арр. Довольно. Насмотрелся.

– Поделай дыхательные упражнения.

– Дыхательные упражнения не стирают прошлого.

– Но делают тебя менее зависимым от него. Давай-ка перекинем девочку ко мне.

– А ты?

Они осторожно перенесли Имандру на кровать. Арр поправил подушку, набросил поверх спальника одеяло. Накинул куртку, нагнулся за сваленным в углу снаряжением и седельной сумкой.