Шрифт:
— В таком случае…
— Кристоф!!!
Граф и Эльма отпрыгнули друг от друга, услыхав гневный окрик. Конечно же кричала Герлинда, заставшая своего сына целующимся с пришлой вертихвосткой. Вот черт!
— Как ты можешь?! — бушевала Герлинда. — На виду у всех, в нашем доме! Я так и знала, что этим закончится!
— Мама… — простонал он.
— Не смей даже говорить со мной!
— Но как я отвечу на твои вопросы, если не буду с тобой говорить? — резонно возразил Кристоф.
— Ты недостоин! Недостоин называться графом! Как ты мог?!
— Ты позволяешь себе лишнее. — Вот теперь Кристоф, кажется, всерьез разозлился. — То, что я поцеловал Эльму, не снимает с меня ни титула, ни обязательств. Ты переволновалась, мама, тебе стоит пойти отдохнуть, а после мы побеседуем.
— Ты хуже своего отца! — прошипела Герлинда, глядя в лицо сыну. — Он тоже таскался за каждой юбкой, а после задаривал меня драгоценностями!
Лицо Кристофа окаменело.
— Мама…
— Я не хочу тебя слушать! Ты ведешь себя недостойно! Недостойно!
Эльма понимала, что у Герлинды банальная истерика, когда человек кричит и не может остановиться. От такого помогает пара пощечин или кружка холодной воды, выплеснутой в лицо. Конечно же Кристоф не собирался успокаивать мать столь варварскими способами. Он, как истинный джентльмен, пытался с ней говорить, что в данной ситуации было абсолютно бесполезно.
— Но Эльма определенно лучше тебя, мама, — негромко произнес он. — В чем, в чем, а в недостойном поведении вы с отцом друг друга стоили.
Герлинда замерла и стояла, хватая ртом воздух. Не дожидаясь, пока мать придумает достойный ответ или снова завизжит, Кристоф схватил Эльму за руку и решительно поволок прочь. Он не остановился, пока не дошел до кабинета и не захлопнул дверь за ними обоими.
12
— Я приношу извинения… — начал Кристоф.
— Не стоит. Меня это не касается. — У Эльмы разболелась голова — то ли от крика Герлинды, то ли это была запоздалая реакция организма на аварию. — Вы не против, если я пойду к себе? День выдался трудный.
— Эльма…
— Все хорошо, — сказала она. — Правда.
И все действительно было хорошо. Герлинда словно ушат холодной воды вылила: Эльма осознала, где находится и с кем целуется. Кристоф недоступная мечта, а она посмела на мгновение поддаться иллюзии. Чертовски реальной, обаятельной, но всего лишь иллюзии. Будет о чем вспоминать долгими ночами. Эльма беспомощно улыбнулась Кристофу. Тот выглядел озадаченным.
— Ты же не думаешь, что я…
— Мне просто нужно отдохнуть, — сказала она, развернулась и убежала.
Кристоф не стал ее преследовать. Наверное, полагает, что ее поведение продиктовано или капризом, или загадочной женской логикой.
У себя в комнате Эльма сбросила одежду и забралась под одеяло. День едва перевалил за середину, а сколько всего произошло… Не успев поразмыслить обо всех событиях, Эльма провалилась в сон, как в глубокую черную яму.
Она проснулась уже в сумерках. Головная боль отступила, зверски хотелось есть. Эльма выползла из кровати, приняла душ и оделась, после чего рискнула выглянуть в коридор. Пусто. Конечно, смешно предполагать, что у двери бродит разъяренная Герлинда, которая станет мстить за поруганную честь рода. Но снова нарываться на скандал не хотелось.
Эльма осторожно спустилась вниз. В столовой горел свет. Анна накрывала стол к ужину. Увидев Эльму, она улыбнулась.
— Добрый вечер, госпожа Фиески!
— Добрый. Вы не знаете, где я могу найти господина Адлертрененштайна?
— Наверное, он в своем кабинете.
Интересно, слуги слышали скандал или обошлось? Гадая, Эльма направилась к кабинету.
Кристоф действительно был там: сидел за столом и что-то печатал на ноутбуке. При виде Эльмы он поднялся.
— Вам лучше?
Тон его снова изменился, вернувшись к прежнему, официальному. Эльма даже решила, что поцелуй ей пригрезился.
— Да, благодарю вас.
— Садитесь. — Он кивнул на стул напротив.
Отлично, будем разговаривать, разделенные столом. Эльма уселась и проговорила:
— Извините, что поспешно сбежала. Мне действительно стало нехорошо.
— Еще бы — после такого! — хмыкнул он, опускаясь в кресло, и захлопнул крышку ноутбука. — Еще раз вынужден принести вам извинения за поведение моей матери. Как вы могли заметить, она весьма несдержанна.