А смеяться здесь не над чем.

«Гарантии» – ЭТО АНГЛИЙСКИЕ ЛОВУШКИ, щедро расставленные в Восточной и Южной Европе на германского зверя . С простым, даже элементарным расчетом – где-нибудь, но неуклюжий немецкий Михель все же обязательно вляпается в искусно сплетенную сеть.

И Михель вляпался!

Сначала это произошло в Польше – и юридический факт наличия английских гарантий Польше позволил британцам с чистой совестью объявить Третьему рейху войну; правда, та ловушка сработала недостаточно четко – Гитлер выскользнул из Большой Сухопутной войны во многом благодаря Сталину. Поэтому основной своей цели англичане тогда не добились.

Ничего, успокоили себя хитроумные британцы. Второй раз не выскользнет.

Заметьте – английские гарантии неприкосновенности территории и границ имела и Румыния. Но когда СССР, угрожая вторжением, потребовал от короля Кароля II удовлетворения своих территориальных претензий – англичане сделали вид, что их хата с краю.

Все правильно – румынская ловушка была поставлена не на «русского медведя», британские охотники рассчитывали на другого зверя.

На Германию.

Но немецкая дипломатия сумела избежать военного конфликта с Румынией – во многом благодаря осторожности (мы не говорим «трусости») румынского правительства. Последнее решило не полагаться на «гарантии» далекого Острова, а благоразумно встать на сторону победителей.

И все же предвоенные потуги английской дипломатии дали-таки свой результат!

Последняя на европейском континенте греческая мышеловка сработала великолепно – во многом благодаря тому, что попалась в нее Италия, младший (хотя и не считавший себя таковым) партнер Германии.

Метаксас, премьер-министр Греции, полагаясь на английские «гарантии», решил сопротивляться итальянской агрессии. И к декабрю сорокового года вышвырнул незадачливых «завоевателей» из пределов Эллады, мало того – сумел оттяпать у них изрядный кусок албанской территории.

Германия вынуждена была, как союзник и единомышленник, прийти на помощь терпящему поражение итальянскому воинству.

Англия могла торжествовать – ловушка захлопнулась .

*

20 ноября Гитлер обратился с большим письмом к своему партнеру в Риме. О подлинной сущности этого послания хорошо пишет Типпельскирх: «Хотя он, как всегда, скрыл самую существенную часть своих планов, все же при всей высокопарности выражений в этом письме рисуется мрачная картина многочисленных неразрешенных и запутанных проблем, перед которыми стоял Гитлер.

Он указал вначале на очень тяжелые психологические и военные последствия неудачи держав Оси в Греции. Болгария уже не склонна присоединяться к пакту трех держав. Очень трудно также прийти к соглашению с Россией и направить ее стремление расшириться на восток. Молотов во время своего визита в Берлин проявил большой интерес к Балканам. О влиянии на Югославию он, Гитлер, еще не имеет ясного представления. Но даже во Франции, несомненно, усиливаются позиции тех, кто призывает не становиться на сторону немцев и уверяет, что в этой войне последнее слово еще не сказано. Особенно важно, чтобы не было недружелюбного отношения со стороны таких государств, как Югославия и Турция, которое может привести к нежелательному расширению войны.

Гитлер понимал обстановку совершенно правильно: если миф о непобедимости держав Оси находился под угрозой, то престиж Англии намного возрос. Но это объяснялось не только итальянской авантюрой, а в не меньшей степени и тем, что воздушная битва над Англией не дала ожидаемых результатов и вторжение не было предпринято.

Затем Гитлер писал о военных последствиях конфликта с Грецией. С захватом ряда опорных пунктов Англия сможет приблизиться на 500 км к нефтяному району Плоешти, который до сих пор был недосягаемым для английских бомбардировщиков. Эффективной защиты от воздушных налетов не имеется; разрушение нефтеперерабатывающих заводов принесло бы непоправимый ущерб. Уничтожение британских авиационных баз по опыту воздушной войны исключалось – таким образом, сам Гитлер косвенно признавал неудачу воздушной битвы над Англией. Далее он писал, что Англия создала новые авиационные базы на островах близ порта Салоники и во Фракии и может теперь серьезно угрожать всему побережью Южной Италии.

Вывод Гитлера гласил: «Это положение с военной точки зрения является угрожающим, с экономической же точки зрения, поскольку дело касается нефтяных районов Румынии, прямо-таки тревожным».

Исходя из этой оценки обстановки, он делал вывод о необходимости ряда срочных политических и военных мероприятий. Из политических проблем он придавал теперь, после того как несколько месяцев было потеряно, наибольшее значение проблеме Испании: «Испанию необходимо немедленно склонить к вступлению в войну». Для этого Гитлер установил срок – шесть недель; дата выступления Испании – 10 января 1941 г. – была намечена еще в Андае. Но для него был важен не только Гибралтар. По меньшей мере одну-две дивизии следовало перебросить в Испанское Марокко, «чтобы обеспечить защиту на случай возможного отпадения Французского Марокко или областей Северной Африки от Франции». В результате такого отпадения англо-французская авиация получила бы районы базирования для действий над всей Италией, что могло бы оказаться для последней роковым. Здесь ни в чем не следовало рассчитывать на случайность. Кроме того, если вход в Средиземное море будет у Гибралтара закрыт, английские корабли будут вынуждены следовать в обход Южной Африки, а это значительно облегчит обстановку в восточной части Средиземного моря.

В дальнейшем Гитлер хотел вытеснить Россию из района Балкан, достигнуть соглашения с Турцией, чтобы ослабить ее нажим на Болгарию, устрашить каким-либо способом Югославию, так как без усмирения этой страны невозможна никакая операция на Балканах, получить от Венгрии согласие на пропуск через ее территорию крупных немецких соединений в Румынию.

В случае, если Англия попытается значительно усилить свои войска во Фракии, он, несмотря на весь риск такого предприятия, решительно выступит со всеми необходимыми силами. Но, к сожалению, до марта «всякое ведение боевых действий на Балканах является невозможным».