Угроза Луки сжечь его дом, переданная Леселидзе, не напугала Лесника, а в некоторой степени разочаровала. Ему даже не верилось, что вор в авторитете может в похвальбе брать на себя ответственность за случайную гибель его дома. Дом ведь мог сгореть и не только от руки Луки, но и в этом случае Лесник имел право требовать от хвастливого болту­на полного возмещения всех понесенных убытков. Насто­ящий вор не должен бравировать перед другими, трепаться и угрожать. Он тихо выполняет свои намерения, старается, как бы со стороны, наблюдать за результатами своей рабо­ты. А потом по реакции окружающих делать для себя соот­ветствующие выводы.

Поняв, что имеет дело с не слишком толковым и ум­ным вором, действия которого не всегда можно предугадать, Лесник решил не откладывать своей поездки к Леселидзе для встречи с Лукой.

Оставив в Геленджике всю свою родню, он с постоян­ными своими телохранителями на двух машинах вернулся в Тузово. Поднявшись к себе в кабинет, не дожидаясь во дворе остальных, прибывших с ним, Лесник позвонил в рес­торан Туляку:

— Аркадий Игоревич? — спросил он у человека, под­нявшего телефонную трубку на другом конце провода.

— Да!

— Узнаешь, кто с тобой говорит?

— Нет!

— Очень жаль, уважаемый Туляк, что ты голос Лесни­ка перестал узнавать.

— Теперь узнал, Виктор Степанович. А в том, что пе­рестал узнавать вас по телефону, не моя вина. Не звоните, в ресторане у меня не показываетесь!..

— Аркадий Игоревич, если у тебя есть свободное время, подскочи, пожалуйста, ко мне домой. Есть один разго­вор.

— Так вроде бы вы от наших дел отошли в сторону...

— Как ты, Аркадий, любишь потрепаться по телефону, ну прямо медом не корми. Когда тебя ждать?

— Сейчас прикачу!

— Но учти, я дома один, со своей старой гвардией, а поэтому на угощение рассчитывать не приходится, Гото­вить деликатесы некому, кроме Угрюмого, а он ничего, кро­ме кофе, не умеет.

— Обойдемся без угощений. Ваш Угрюмый своим кофе однажды меня уже чуть не отравил.

— Мое дело предупредить.

Прибывший незамедлительно по такому приглашению Туляк поднялся в сопровождении Угрюмого на второй этаж. Радушно пожимая гостю руку, Лесник неожиданно громко спросил:

— Ты не знаешь, Угрюмый, почему Туляк не хочет пить у нас кофе, если его готовишь ты?

— Видать, Аркадий Игоревич отвык от зековского чи­фиря. А у меня привычки старые: как чай варил, так и кофе загоняю,

— Да, в жадности тебя не обвинишь. На стакан кофе все-таки полстакана воды добавляешь, не скупишься. Но от твоего пойла у меня в прошлый раз чуть сердце не разо­рвалось, — с укоризной заметил ему Туляк.

— Бог не выдаст, свинья не съест, — покидая кабинет беззаботно ответил Угрюмый.

Лесник вместе с Туляком устроились в мягкие, глубо­кие кожаные кресла друг против друга.

— Слушаю вас, Виктор Степанович, зачем я вам пона­добился?

— Если спешишь, так я тебя не держу, — недовольный тем, что Туляк хочет показать себя ровней ему, произнес Лесник, как бы напоминая собеседнику, чтобы он не забы­вался во время будущего разговора.

— Нет, Виктор Степанович, я слушаю, — поспешно ответил ему Туляк.

— Тогда не гони лошадей. Расскажи мне, как живешь? Какие у тебя новости?

— Все хорошо!

— Как сложились твои отношения с семейством Голдобеевых?

— Полный нейтралитет. Хотя желание есть его укусить, но пока не вижу за что.

— Плохой мир лучше хорошей войны. К сожалению, эта элементарная истина не до каждого доходит.

— Мы без конфликтов жить не можем. Если образно выразиться, то конфликты — это наш хлеб.

— К сожалению, твою философию я испытал на себе.

— Интересно, какой дурак вздумал с вами конфликто­вать?

— Как ты знаешь, я стал очень богатым человеком. Многие промышленники знают меня именно в этом качес­тве. Сам понимаешь, я их мнение о себе не собираюсь из­менять и не намерен посвящать их в свою тайну, что я — законник. А недавно вдруг узнаю, что и некоторые воровс­кие авторитеты не знают меня в этом качестве. Один бри­гадир воровской группировки по кличке Лука решил со­стричь с меня шерсть. Безусловно, я ему такого удовольст вия доставить не могу. Ты знаешь, что за моей спиной под­держка зоны полосатиков, группировки Душмана и других авторитетов. Обращаться к ним за защитой от наката этого Луки я пока считаю преждевременным. Лука недостоин та­кого внимания со стороны воров. Я хочу, чтобы ты дал мне с десяток крепких парней с дурами, чтобы я мог достойно поехать на встречу с Лукой. Думаю, что до сражения у меня с ним дело не дойдет. Он должен меня понять и покорить­ся.