Гигант взмахивает руками, повеяло запахом не вымытых подмышек, толпа

восторженно взревела и многие начинают делать ставки. Он неторопливо протискивается

сквозь верёвки, ну очень неторопливо. О, как он уверен в победе! Поднимается во весь

рост, улыбается:- Как звать тебя, драчун?- со скрытой издевкой, обращается к моему

другу.

– Семёном, в своё время, нарекли.

– Это радует, я ещё не валил с таким именем.

– А тебя как звать?- прищуривается Семён.

– Да зачем тебе его знать, всё равно забудешь, когда разобью твою голову.

– Как знать, как знать,- Семён смотрит на гиганта, серебряный свет глаз гаснет и бурлит

ртуть.

Важно встаёт Борис Эдуардович, со всех сторон раздаются приветствия.

– Ладно, ладно, дети мои,- благодушно улыбается он,- у нас сегодня праздник. Стёпка, добыл прекрасных бойцов, безусловно, они хорошие воины, я уверен, в своём племени

они вожди, и нет им равных. Но наши ребята, ломают и не таких. Почему? Да потому, что

мы сильнее всех! Недалёк тот день, и наш главный враг Град Растиславль, падёт нам в

ноги и у каждой семьи будет рабов столько, сколько пожелает. Ура, товарищи!

Раздаются восторженные вопли.

– Надеюсь, поединок будет интересным, усаживайтесь удобнее, бой будет долгим. Наши

гости доставят нам удовольствие,- Борис Эдуардович усаживается и машет ручкой.

Гигант ухмыляется, профессионально становится в стойку, в глазах недобрый свет,

он надвигается на Семёна как гора. Моё сердце сжимается и обливается кровью, сейчас

произойдёт нечто страшное, даже глаза жмурю.

В ответ на молниеносный удар противника, словно проносится вихрь, Семён

непостижимым образом уходит в сторону и ... хряск!

Открываю глаза, опять Семён перестарался! Гигант, раскинув волосатые руки,

лежит навзничь, рот залит кровью, в пыли валяются выбитые зубы. Возникает нереальная

тишина, даже куры перестали кудахтать, все в шоке, не могут поверить в то, что

произошло. Вдруг слышится участливый голос Семёна:- Может ему ещё можно помочь?

Благодушное настроение у окружающих меняется, враждебная тишина нависает

над нами. Как выстрелы из пушек разносятся гневные голоса:- Смерть рабам!

Изрядно побледневший Борис Эдуардович встаёт:- Что там, с Васяткой?

– Представился, сердешный,- всхлипнул кто-то из толпы.

– Семью на полное содержание из моей казны, а с этими я разберусь.

– Смерть им!- вопит толпа.

– Согласен, но биться будет он,- Борис Эдуардович указывает перстом на меня,- на мечах, до смерти. Если победит, пощадим, если нет - на колья.

Толпа ревёт в праведном гневе, что делать, выхожу на ринг, мне кидают меч.

Ловлю, ухмыляюсь, тупой как полено, рукоятка отбита, в местах крепления торчат голые

заклёпки. Решили перестраховаться, мужички. На ринг, через верёвки, прыгает уже

знакомый мне мужчина, со стальным взором в глазах. Он не улыбается, в руках держит

мой меч. Понравился, значит.

Я балансирую на руке, это подобие оружия. Затем делаю отмашку и очерчиваю

круги вокруг тела и головы. Тупой меч неожиданно для всех поёт как струны гитары, и

исчезает, лишь огненная молния мелькает в воздухе. Смотрю в глаза сопернику. Вижу, он

всё понял, приготовился к смерти, но не ропщет, крепкий духом, как я не хочу его

убивать.

Стремительно вскакивает с места Борис Эдуардович:- Стоп! Всё отменяется, мать

вашу! Кто вы такие?

– Люди,- с готовностью опускаю меч.

– Ладушки, отправлю в Господин Великий Ждан. Там найдутся на вас бойцы. Всем

расходится!- раздражённо рявкает он.- Праздник отменяется.

– Сволочи!- слышу в толпе,- весь кайф испортили.

С сожалением развожу руки.

Гл.31

На этот раз нас отводят в иное помещение, нам льстят, это для избранных рабов.

Бревенчатая изба с окнами, правда, на них толстые решётки. Есть нечто похожее на