Шрифт:
Дверь распахнулась. Любящие отшатнулись друг от друга.
Перед ними стоял корсиканский капитан.
— У меня нет никаких сомнений в том, что здесь произошло, — сказал он. — Желаю, чтобы вы никогда о том не пожалели.
Молодая дама закрыла лицо руками. Капитан, обратившись к ней, сказал:
— Ты отшатнулась от меня и отдалась этому человеку. Я не отрекаюсь ни от чего и не требую от тебя ничего назад, кроме кольца, которое я дал тебе как залог моей верности.
Молча стянула она кольцо с пальца. Капитан взял его и продолжал:
— Этот дом и этот сад ты сегодня же покинешь.
Он вышел из кабинета и прикрыл за собой дверь.
— Как должен я это понимать? — спросил ошеломленный Ринальдо.
— Я все тебе объясню, — ответила она, — когда мы опять встретимся.
— А когда и где это случится?
— Моя служанка приведет тебя ко мне, как только обстоятельства позволят мне тебя увидеть.
Она быстро вскочила, обняла его, стала пылко целовать. А потом стянула у него кольцо с пальца и сказала:
— Это кольцо, как и тебя, я считаю своим.
— Могу ли я предположить, сколь дорогую цену придется мне, возможно, заплатить за эти счастливые мгновения?
— Им нет цены. Я их тебе подарила. А драться корсиканец с тобой не будет.
— Я не этого боюсь.
— А чего же? — удивилась она.
— Он владеет моей сокровенной тайной.
— Не бойся ничего. Он не станет предателем. Я изменила ему и все-таки ничего не боюсь. Но измени мне он, так мой кинжал нашел бы его сердце: я люблю беззаветно.
— Ты страшный человек!
— Не для тебя, ведь ты же меня любишь! Я не раздариваю другим все то, что дарят только своему единственному. Любимому, которого я сама выбрала, я остаюсь верна. Капитана я сама не выбирала. Судьба свела меня с ним. И вот я нашла удобный случай разбить мои оковы. Я люблю тебя и отдаюсь тебе целиком и полностью. Люби меня, как я люблю тебя, и мы, ты и я, будем счастливы.
Она проговорила все это небесным голосом, сжала его еще крепче в объятиях и притянула к себе.
Ринальдо вернулся домой, предаваясь сладостным мечтам. Он опасался визита капитана, но тот не явился. Так прошло три дня. Он не видел капитана и не слышал ничего о влюбленной незнакомке.
На четвертый день Ринальдо в раздумье отправился в гавань. Громыханье пушек объявило о прибытии корабля. С него спустили лодку, пассажиры высадились на берег. Ринальдо похаживал в толпе приезжих, матросов и носильщиков. Внезапно кто-то обнял его сзади. Он обернулся, и в его объятия бросилась Роза, одетая в мужской костюм.
Страх и изумление сковали ему язык. У Розы по щекам текли слезы, она радостно воскликнула:
— Слава Богу! Я нашла тебя.
Дабы не привлекать внимания, Ринальдо повел Розу к себе. Два чемодана принесли за ней.
Ринальдо отослал слугу и запер дверь. Роза, успокоившись, стала рассказывать:
— В тот ужасный день, когда нас со всех сторон атаковали, мне повезло, я сумела ускользнуть. Я бежала в горы и добралась до Авеццо, где меня приютила одна добрая старушка. Но страх и печаль даром не прошли — опасность преждевременных родов бросила меня на больничную койку. Моя здоровая натура, однако ж, победила. Едва я поднялась на ноги, как поспешила в Ливорно, где села на корабль. Я твердо намеревалась обыскать хоть весь Неаполь, ибо почти не сомневалась, что ты здесь. Слава Пресвятой Деве Марии! Я тебя нашла. В этих чемоданах упрятаны те твои сокровища, закопанные в Апеннинах, какие я смогла прихватить. Я сердечно рада, что могу их тебе передать.
Ринальдо опять нежно обнял Розу и отблагодарил ее верность бесчисленными поцелуями. В эту минуту он решил покинуть Неаполь как можно скорее.
— Теперь я богат и счастлив благодаря тебе, любимая моя! — ликовал он. — И ты тоже вместе со мной будешь счастлива.
Устав после путешествия, Роза легла отдохнуть. И тут служанка, посланная прекрасной незнакомкой, опять вошла к Ринальдо. Она принесла ему письмецо следующего содержания:
«Та, которая любит тебя всем сердцем, которую ты можешь называть своей нежной Олимпией, желает видеть тебя. Служанка приведет тебя к ней, в ее открытые объятия».
Ринальдо на мгновение задумался. И решил, дабы не дать повода для подозрения этой обольстительной синьоре, мести которой он опасался, последовать за служанкой.
Ринальдо ввели — примерно в ста шагах от его жилья — в дом, где Олимпия ожидала Ринальдо в комнате, обставленной с большим вкусом. Сама она прильнула к нему, как истинная дочь Евы, пылая неистовой страстью, какая и самого робкого в мире пастуха сделала бы предприимчивым. Ринальдо взял себя по возможности в руки и противопоставил ее пылу изрядную холодность.