— Юрка!!!

— В шестнадцать ноль-ноль ты получишь его и моё заключение. А теперь иди и не мешай мне работать. Всё. Можете быть свободны, майор.

Золотарёв медленно вдохнул и выдохнул, чётко по-уставному козырнул.

— Есть, полковник, — повернулся на каблуках и вышел, без стука прикрыв за собой дверь.

Аристов просмотрел частично заполненную карточку. Имя и фамилию он переписал из направления, остальное заполнит потом. Будем надеяться, что парень отойдёт и даст себя осмотреть. Ах, Колька, не удержался. Как говорил тогда Гольцев? Прёт, не думая? Да, как танк. А под гусеницами люди. Этот парень. Если всё, что говорили о нём Слайдеры, правда, и он перенёс и боль, и депрессию, работая скотником, а сейчас… Да нет, всё это чепуха, держится парень из последнего, но держится.

Пока бежали, Эркина немного отпустило, и он попытался на бегу расспросить:

— Что это, парни?

— Больница… госпиталь… да не то совсем… не бойсь… всё нормально… мы работаем тут… ща душ тебе соорудим… пожрать…

Эркин не успевал даже понять, кто и что ему говорит. А уже они вбежали в другой корпус, и толпа сразу увеличилась. Он опомниться не успел, как его втолкнули в просторный зал, уставленный скамьями.

— Давай раздевайся.

— Зачем?!

— Душ… помоешься… парни, мыло ему… моё держи…

Десятки рук распахивали и снимали с него куртку, сдёргивали рубашку, расстёгивали джинсы…

— Вы что, охренели?! — Эркин попытался вырваться из кольца.

— Ты чего, парень?

— Мы же помочь…

— Ладно, — остановил гомон Крис.

Эркин обвёл взглядом мучительно знакомые, нет, привычные лица.

— Элы?

— Ну…

— И чего здесь?

— Мы здесь работаем.

— Вы что, не горели? — вырвалось у Эркина.

Вокруг засмеялись.

— Перегорели здесь… Все горевшие.

— И кем работаете?

— Санитарами… Убираем… Массаж делаем… Врачам помогаем…

— Врачам?!

— Они здесь другие, — Крис улыбнулся. — Давай, раздевайся, вымоешься сейчас, поешь, поспишь…

— А потом?

Крис молча развёл руками.

— Ясно, — Эркин сам потянул с плеч рубашку. — Хоть час, да наш, так что ли? — и улыбнулся.

Ему ответили такими же улыбками.

— Парни, входы перекройте, — распорядился Крис. — И давайте отсюда, не колготитесь все.

— Верно, — кивнул Сол. — Успеем поговорить. Люк, пошли.

— Я останусь, — сказал Эд. — Помогу помять. Вдвоём управимся, Крис?

— И я с вами, — вмешался Стив. — Двое не справятся. Ишь, нарастил.

Эркин усмехнулся, снимая сапоги.

— Грузчиком был. И скотником. Парни, а постираться заодно если, высохнет?

— Давай заменим, — предложил Крис.

— Нет, — покачал головой Эркин. — Это из дома. Всё, что осталось.

— Стирай, у нас сушка хорошая.

Толпа уменьшилась, но ненамного. Кто-то принёс мыло, мочалку, полотенца.

— Вшей нет? А то куртку прожарим.

— Нет, — улыбнулся Эркин.

Его трусы привели парней в такое восторженное изумление, что он удивился.

— Вы что, трусов не видели?

— Видели, — возразил кто-то. — И даже снимали.

— Но с других, — уточнил ещё кто-то.

— Тебе-то зачем?

— Не трёт и если приспичит штаны снять, всё ж-таки прикрытый, — объяснил Эркин, раздеваясь.

— Дело, — одобрил Эд.

Общее внимание смущало Эркина, отвык он уже от такого, но их было много, и, когда он разделся, его довольно бесцеремонно покрутили и осмотрели, придирчиво проверив номер на руке.

— Ладно, — Крис сунул ему в руки мыло и мочалку. — Иди мойся. Времени в обрез, а мы ля-ля разводим.

— А вещи мои?

— Постираем тебе твоё, — Эд быстро раздевался, складывая вещи на соседнюю скамейку. — И твоё сейчас сложу, иди.

Большой гулко гудящий зал с туманными сквозь водяную пыль шарами ламп под потолком. Эркина подтолкнули к стене. Да, не как в Паласе. Душ по стенам, а посерёдке тоже скамьи. Эркин крутанул кран и охнул под тугой, чуть не сбившей его с ног струёй. В имении такого напора не было. Сделал себе по вкусу. А на стене у крана как полочка вделана, как раз для мыла. Здорово. Он намылил мочалку и стал растирать себя, плечи, грудь, живот, мыльная вода щекотно текла по телу. Кто-то взял его за плечо. Он круто обернулся. Тот же метис, что всё командовал.

— Давай мочалку. Пока голову моешь, я тебя сзади разотру.

Эркин отдал ему мочалку и стал намыливать голову.

— Из-под струи выйди.

Он сделал шаг назад и натолкнулся спиной на чьё-то тело.

— Во, стой так.

В душе всякое бывало, и подпускать к себе вплотную не стоило, но ему уже тёрли спину и ягодицы. Подтолкнули вперёд.

— Давай смывай.

Он мылся, уже ладонями растирая тело, теребил себе волосы, смывая налипшую за эти дни грязь и засохший пот.

— Давай, вылезай.