Шрифт:
— Vous, avec vos vices et vos mollesses, vous etes le ventre mon de l'Europe et un jour if Russie finara par devorer [34] .
Франческо на это говорил ему:
— Мы двадцать лет знакомы, десять лет дружим. И двадцать лет подряд ты повторяешь эту фразу. А между тем началась перестройка, русские ушли из Афганистана, Европа живет в роскоши и изобилии, а ты живешь как зверек в своей норе, который бывает счастлив только сидя в собственной грязи, настораживаясь при каждом постороннем звуке, не реагируя на свет, на прогресс. Пожалуй, я начну верить, что кроме работы тебя ничто не интересует.
34
Вы, с вашими пороками и слабостями, вы дряблое чрево Европы, и когда-нибудь вас проглотит Россия (фр.).
— Признаюсь тебе, что за исключением женщин, работы и хорошей книги, все остальное мне безразлично.
Кончив читать дневник Марио Силенти, комиссар Ришоттани надолго задумался. Он был доволен.
Интуиция подсказывала, что Аарон Райхман может стать ключевым персонажем для решения дела Рубироза. Раввин из Маре, называвший Франческо «братом по несчастью», должен был кое-что знать о причинах той ненависти, что пролегла между главными представителями семейства Рубироза.
Эта фигура должна была стать недостающей частью мозаики. Необходимо немедленно отправиться в Париж и с помощью Брокара добраться до раввина. Но прежде — до террористов, захвативших корабль.
Было уже три часа ночи и Армандо почувствовал усталость.
Он заснул с мыслями о Марио Силенти. Странный тип. Такой несовременный. Он был ему симпатичен. Трезвый реалист в оценке событий и друзей, а сам романтик и мечтатель.
Симпатия сицилийца к сицилийцу? Может быть. На этой мысли он заснул.
Наутро 8 апреля первые полосы самых крупных газет Италии обсуждали непонятное решение главы итальянского правительства Кракси, поддержанное министром иностранных дел Андреотти, отправить югославским самолетом двух главных террористов, взятых в плен и принявших на себя ответственность за захват итальянского судна.
Комиссар Ришоттани погрузился в чтение «Коррьере делла Сера», где в разделе «События и факты» под заголовком «Что произошло той ночью в Сигонелле» Андреа Пургатори писал:
«Коротко. — Террористы, сдавшиеся египтянам и не предпринявшие больше никаких кровавых действий, должны быть отправлены в Алжир. Командир египетского Боинга-737 не подозревает, что он под контролем.
Во время полета его начинают вести американские самолеты и принуждают к вынужденной посадке на военной базе в Сигонелле, где находятся 1800 американцев, 200 призывников и 50 карабинеров.
Избежать вооруженной схватки между карабинерами и американцами из севших самолетов удалось только чудом. После лихорадочных переговоров военной базы с премьер-министром Кракси и Белым домом, а также Андреотти с американским президентом Рейганом, возобладал дипломатический путь решения проблемы.
Египетский самолет вылетает в Рим, унося на своем борту Абу Аббаса, одного из главарей ООП, его телохранителя и четверых террористов, ответственных за захват «Акилле Лауро», и садится там в аэропорту Чампино. Американский самолет, ссылаясь на неполадки, тоже совершает посадку в 10 метрах от египетского Боинга. Дальше все идет по привычной схеме: у трапа намеренно создается суета, так что кажется, будто все пассажиры Боинга вышли из самолета.
На самом деле Аббас и его телохранитель остаются на борту, и позже их пересаживают на самолет югославской линии».
Прочтя все это, комиссар Ришоттани только чертыхнулся.
Но, сразу же овладев собой и начав размышлять, решил, что надо ехать в Париж раньше намеченного, прежде чем что-нибудь случится еще и с Аароном Райхманом. Раввин из Маре скорее всего ни о чем не знает и, конечно, не подозревает, что над ним нависла смертельная опасность.
Террористы на свободе, и теперь безжалостная охота за всеми, имеющими отношение к Франческо, начнется с новой силой в надежде раздобыть знаменитое досье.
Немедленно предупредить Брокара!
Аарона надо предохранить от опасности и в то же время использовать его как приманку, если вдруг террористы дадут о себе знать. Необходимо проявить максимум предусмотрительности и не дать новому преступлению помешать расследованию дела Рубироза.
Среди всего этого потока мыслей, комиссар Ришоттани вдруг вспомнил о телефонном номере, оставленном ему вместе с дневником Марио Силенти агентом Брокара, приезжавшим в Италию.
— Марио! Марио! — крикнул он.