Во всем этом трудно переоценить великую силу слова, словесного общения между людьми. Подлинно товарищеское отношение, дружелюбие, вежливость, чуткость в словах и делах должны быть законом нашей жизни. Это верные хранители душевного равновесия, а следовательно (как согласно свидетельствуют физиология и психиатрия), здоровья и долголетия.

Итак, слово — главное средство общения людей — с огромной силой влияет на мысли, чувства и поведение человека, на жизнедеятельность его организма, всех органов и систем. Невесомое и неизмеримое слово действует на психику как вполне материальный фактор.

Теперь, когда мы познакомили вас с учением Павлова о сне, торможении и слове, мы переходим непосредственно к рассказу о его объяснении природы гипноза.

В 1925 году была завершена работа сотрудника И. П. Павлова, доктора Б. Н. Бирмана, специально посвященная изучению гипноза. Заключалась она в следующем. У двух очень живых, совсем не склонных к сонливости собак вырабатывались условные рефлексы на 23 разных по высоте звука фисгармонии. Вслед за звучанием 22 из них никакого пищевого подкрепления во время опыта собаки не получали и только после одного тона — до 256 — им всегда давали корм. На языке физиологов эти опыты называются выработкой дифферен- цировки. Не давая еды при звучании 22 тонов и давая ее лишь при одном, собаку тем самым приучали различать (дифференцировать) раздражители. Вскоре у собак выработались нужные рефлексы: они приветствовали радостным вилянием хвоста тон до 256 и оставались равнодушными к остальным 22 тонам. Выяснилось и вот что:при многократном повторном звучании не обе

щающих обеда тонов собаки впадали в непреодолимый сон. Сон настолько глубокий, что никакие оклики, пинки, посторонние звуки, уколы булавкой и т. п. не могли их пробудить. И лишь тон до 256 оказывал на собак «волшебное» действие — он один будил их, будил мгновенно при едва слышном звучании. Проснувшиеся животные

радостно виляли хвостом, с удовольствием брали протянутую еду, пускали слюну, будто они вовсе и не спали только что так крепко, так непробудно. Нетрудно заметить огромное сходство этого экспериментального сна собак с состоянием гипноза, с явлением гипнотического раппорта, когда загипнотизированный остается безразличен ко всему окружающему, кроме одного раздражителя — звука голоса гипнотизирующего.

Такой крепкий частичный сон с бодрствованием ограниченного участка коры мозга (Павлов метко и образно назвал этот участок «сторожевым пунктом»), клетки которого сохраняют возможность избирательно реагировать лишь на определенные раздражения, и посчитали физиологической основой гипноза. В сохраняющемся в заторможенном, спящем мозгу, возбужденном «сторожевом пункте» увидели основу гипнотического раппорта.

В предисловии к изданию этой работы Иван Петрович писал:«Настоящаяэкспериментальная работа доктора

Б. Н. Бирмана значительно приближает к окончательному решению вопрос о физиологическом механизме гипноза. Еще две-три добавочных черты — и в руках физиолога окажется весь этот механизм, так долго остававшийся загадочным, окруженным даже какою-то таинственностью».

Гипноз — частичный сон, таков был вывод Павлова.

Еще до того доктор Л. Н. Воскресенский, изучая процесс засыпания и пробуждения животных, подметил такой интересный факт. Собака засыпает постепенно, поэтапно, причем каждый из этапов перехода от бодрствования к частичному, а затем и к полному сну отличается характерным сочетанием особенностей поведения. У бодрой собаки при виде зажегшейся лампочки выделяется слюна (в павловских лабораториях говорили — она «слюнит», так как заранее у нее был выработан соответствующий условный рефлекс), и она рьяно набрасывается на еду. На первом этапе засыпания она продолжает рваться к пище, но уже больше не «слюнит». На втором этапе,_ при несколько более глубокой дремоте, «слюнит», но зато не обращает никакого внимания на подставленную ей чашку с пищей. На третьем этапе, в глубоком сне, исчезает и та, и другая реакция — животное не «слюнит» и не берет еды. А при постепенном пробуждении все это следует в обратном порядке.

Помощница Павлова, Мария Капитоновна Петрова, выяснила, что сама двигательная реакция собаки на пи

202

щу в процессе засыпания тоже исчезает не сразу, а постепенно, поэтапно. Вначале засыпающая собака свободно берет в рот пищу, но можно заметить, что язык у нее начинает высовываться изо рта и свисает, как парализованный. Затем ослабляется деятельность жевательной мускулатуры, собака с трудом двигает челюстями, хотя легко наклоняет голову к еде. Далее она начинает поворачиваться к кормушке всем туловищем, так как парализованными уже оказываются и мышцы шеи. Потом собака перестает совершать вообще какие-либо движения, иногда надолго застывает, словно окаменев. И наконец, погружается в полный, глубокий сон.

Заключили, что такое многообразие форм частичного сна, наблюдающееся при переходе от бодрого, деятельного состояния к полному сну, вызвано совершенно определенным процессом, а именно постепенным разлитием торможения по поверхности мозга и его глубинам. Торможение захватывает вначале одни, потом другие участки мозга, задерживая проявление их деятельности. Между ними сохраняются участки совершенно бодрые, неспящие. Во время такого частичного, неполного сна картина мозга напоминает мозаику. И эта мозаика все время находится в движении.

В этих опытах авторы нашли объяснение многообразию форм гипнотического состояния и изменчивости его картины на протяжении одного и того же сеанса гипноза.

Сотрудники лаборатории Павлова дали свое физиологическое истолкование уже известной нам каталепсии.

Павлов полагал, что каталепсия есть результат охвата торможением двигательной области коры мозга без угнетения его нижележащих отделов. В этих отделах мозга имеются центры равновесия, то есть рефлексов, обеспечивающих уравновешивание частей тела в пространстве. Конечно, эти центры функционируют и в обычном, бодром, состоянии человека и животных, но при этом их деятельность всегда замаскирована огромной массой произвольных движений. В гипнозе же, когда затормаживается кора и благодаря этому исчезает возможность произвольных движений, на первый план ярко выступает активная деятельность центра равновесия. Вот почему на известной стадии гипноза гипнотизируемому можно придать любую, даже самую неудобную позу, которую он сохраняет длительное время без заметных признаков утомления.